Портрет Дориана Грея

свечами; свет ее падает на затягивающий стену вдоль

лестницы большой французский гобелен XVIII века, изо-

бражающий «Торжество любви» по рисункам Буше.

Справа дверь в музыкальный зал, откуда слабо слышны

звуки струнного квартета. Слева дверь в другие парадные

комнаты. Миссис Марчмонт и леди Бэзилдон сидят рядом

на диванчике в стиле Людовика XVI. Обе очень хорошень-

кие, хрупкие, воздушные. Некоторая аффектация манер

придает им тонкое очарование. Ватто охотно написал бы

их портреты.

Миссис Марчмонт. Поедете сегодня к Хартлокам, Оливия?

Леди Бээилдон. Вероятно. А вы?

Миссис Марчмонт. Я тоже. У них всегда такая скука, правда?

Леди Бэзилдон. Ужас! Не понимаю, зачем я к ним езжу. Не понимаю, зачем я вообще куда-нибудь езжу.

Миссис Марчмонт. Я езжу сюда, чтобы узнать что-нибудь полезное.

Леди Бэзилдон. Ах, я так не люблю узнавать что-нибудь полезное.

Миссис Марчмонт. Я тоже. Это ставит нас на один уровень с деловыми кругами, вы не находите? Но милая

Гертруда Чилтерн всегда говорит, что мне нужно иметь серьезную цель в жизни. Ну, я и пришла сюда в надежде ее найти.

Леди Бэзилдон(оглядывает гостей в лорнет). Но я никого здесь не вижу, кто мог бы стать серьезной целью в жизни. Этот господин, что вел меня к столу, все время говорил о своей жене.

Миссис Марчмонт. Какая пошлость!

Леди Бэзилдон. Ужасная! А ваш кавалер о чем говорил?

Миссис Марчмонт. Обо мне.

Леди Бэзилдон(томно). Вам было интересно?

Миссис Марчмонт(покачав головой). Ни капельки.

Леди Бэзилдон. Какие мы с вами мученицы, милая

Маргарет!

Миссис Марчмонт(вставая). И как это нам идет, Оливия!

Обе встают и направляются к дверям в музыкальный

зал. Виконт де Нанжак, молодой атташе, известный

своими галстуками и своей англоманией, подходит к ним с

низким поклоном; завязывается разговор.

Mэсон(стоя на площадке, докладывает о новых гос-

тях). Мистер Барфорд и леди Джейн Барфорд. Лорд Кавершем.

Входит лорд Кавершем, представительный джент-

льмен лет семидесяти, с лентой и орденом Подвязки на

шее. Тип старого вига. Напоминает портрет кисти Ло-

уренса.

Лорд Кавершем. Добрый вечер, леди Чилтерн! Что, этот бездельник, мой сын, еще у вас не был?

Леди Чилтерн(с улыбкой). Нет, лорд Горинг, кажется, еще не появлялся.

Мейбл Чилтерн(подходя к лорду Кавершему). Почему вы называете лорда Горинга бездельником?

Мейбл Чилтерн – совершенный образчик английской

женской красоты, белорозовой, как цвет яблони. В ней

благоуханность и свежесть цветка. Волосы отливают

золотом, словно в них запутались солнечные лучи, губы

маленького рта полуоткрыты, как у ребенка, который

ждет чего-то приятного. Ей присущ пленительный дес-

потизм юности и ошеломляющая прямота невинности.

Здравомыслящим людям она не напоминает никаких про-

изведений искусства, но, если разобраться, она похожа на

танагрскую статуэтку, хотя такой комплимент вряд ли

пришелся бы ей по вкусу.

Лорд Кавершем. Потому что он ведет такой праздный образ жизни.

Мейбл Чилтерн. Ну как вы можете это говорить! Каждое утро, в десять часов, он катается верхом в Хайдпарке; три раза в неделю бывает в опере, переодевается по меньшей мере пять раз в день и каждый вечер обедает в гостях.

А вы говорите – праздный образ жизни!

Лорд Кавершем(смотрит на нее с добродушной ус-