Портрет Ласточки

— Никто из тех, кого ты опрашивала, не обманывал тебя. Даже я не знаю, где сейчас Лёдериц и её лучшие ищейки, не говоря о моём добром друге и племяннике. Архимаг дал ей право на полный доступ ко всем помещениям и корпусам, а потому штаб может менять своё местоположение в зависимости от того, какую часть академии старшина захочет исследовать.

— Строго говоря, юстициары ищут везде. Но в первую очередь, разумеется, их интересует этот корпус. Самый большой, здесь больше всего людей и, ходят слухи, здесь самые глубокие и красивые подвалы.

Девушка вспомнила о своей находке в подземельях. Сдерживая желание спросить у магистра что-то о мозаичной галерее внизу, она спросила:

— Как же мне найти моего друга? За нарушение порядка в академии дают только домашний арест, для которого есть небольшой корпус с отдельными помещениями. Но это и близко не тюрьма, в которую, я уверена, госпожа Лёдериц намерена упрятать Илеса.

— Продолжай свою работу, Ласточка, — заявил Кирицас, потряхивая чашку с остатками чая. — Я могу помочь тебе, но потом спрошу с тебя высокую цену.

— Это… противозаконно, — не сразу сказала Овроллия.

— Задержание твоего друга — тоже, — с ноткой иронии проговорил он.

— Магистр, правильно ли это?..

— За помощь нужно платить, Овроллия, — спокойно ответил он. — Его не связывают никакие обязательства перед академией. Значит, можно сказать, ты нанимаешь его.

— Но у меня нет денег больше, чем то, что прислали мои покровители из родного королевства!

— У тебя есть ум и волшебная птица, о чём мне поведал дядя, — юстициар продолжил общение взглядов с коротконогим магистром. — С помощью такого инструментария ты способна найти убийцу и…

Ови поняла мотивы этого юноши, сошедшего в реальный мир с искусно написанного портрета. В один момент его прекрасные светлые локоны для неё засалились, покрылись мелкими, подобными снегу крупинками. Профиль огрубел, щёки обвисли, а на носу появилась горбинка. Вместо истончаемого военной мантией приятного аромата горных трав в лёгкие ударил букет самых противных человеческому обонянию запахов — гнили, ветхости и сырости. Относительно юный для акадари мужчина в один миг постарел для молодой чародейки.

Они продолжили разговор, пока она обдумывала сказанное. Внезапно, спустя какое-то время, из глубоких мыслей её вырвал шум в коридоре. Она распознала спокойные голоса академских стражников, а также грубые и злобные крики тех самых юстициаров, с которыми они спорили. Но вместе с тем кто-то вторил юстициарам, поддерживал их.

— Не выходите, я разберусь, — Хольбериц вскочил из-за стола, взял с полки серванта боевой жезл и направился к двери, однако его перехватил племянник со словами:

— Не нужно! Давай я попробую, ведь…

Ови приготовила к бою ладонь, как дверь перед её носом затрещала. В коридоре раздались остервенелые крики. Распахнув дверь, она впустила внутрь бездыханное тело женщины-стражницы. Перешагнув через неё, девушка присоединилась ко второму стражнику и начала обездвиживать прячущихся за колоннами юстициаров. Скрываясь в дверном проёме, волшебница крикнула союзнику, который защищался за полуколонной напротив кабинета:

— Выбейте окно! Позовите остальных со двора!

— Тогда сюда набегут и они! — ответил тот и дал волну чар из жезла в сторону противника.

Ласточка прочитала про себя заклятье и с двух рук наугад пустила шоковую волну. Раздался сдавленный крик, кто-то приказал «оттащить назад». В ответ по академикам начали прилетать боевые чары — с потолка посыпалась лепнина, одна из стоящих в коридоре статуй лопнула, словно разбившись с большой высоты, а дверной проём и полуколонну стали полосовать в труху и крошку.

Овроллия почувствовала, как её пытаются затащить внутрь, потому с гневом вырвалась, осыпав чужую руку искрами, и разрядила парализующее заклятье в один из силуэтов вдали коридора. Попала, но попали и в неё.

Она почувствовала, как сковывает всё тело. Стражник осмелился подбежать к ней, на что сам получил в бок и завалился сверху. Голоса вокруг сливались в непередаваемую катавасию, и голос перепрыгнувшего через неё и безымянного чародея магистра потонул в этой уродливой симфонии. Девушка повернула голову и увидела, как Хольбериц точными и уверенными движениями наносит удары и прячется за дверным косяком. Один раз юстициары попали и по нему, на что он скривил лицо и что-то сказал. Ови поняла, что оглушена и теряет сознание.

* * *

Пробудилась от шлепков по лицу. Перед глазами мельтешили два силуэта в причудливых головных уборах.

— Влей ещё, она всё ещё вне себя! — приказал знакомый женский голос.

Горло стало выжигать, будто её заставили проглотить раскалённое железо. Ови откашлялась, поднялась на руках и проморгалась. Её поставили на ноги и отряхнули, она поняла, что находится в кабинете Хольберица.

— Мессира Альцира, это вы? — удивилась она, когда смогла разглядеть людей вокруг.

— Вставай, с тобой хотят поговорить.