Портрет леди

– Да, не думаю, чтобы вам приходилось слышать такие вещи раньше, не так ли? Я не одобряю лордов как социальный институт. Мне кажется, история давно уже оставила его позади.

– Совершенно с вами согласен. И даже более – я и сам себя не одобряю. Иногда мне приходит в голову… как бы я не любил себя, если бы я был не я. Кстати, это даже и неплохо – во всяком случае, исцеляет от тщеславия.

– Тогда почему бы вам не бросить все это? – резко спросила мисс Стэкпол.

– Бросить… э-э-э… что? – переспросил лорд Уорбартон, ответив на грубоватые интонации американки весьма сладким тоном.

– Почему бы вам не отказаться от титула лорда?

– О, я так мало соответствую этому понятию! Все давно забыли бы об этом, если бы вы, несносные американцы, постоянно не напоминали об этом. Однако я подумываю о том, чтобы отказаться и от той малости, что еще осталась.

– Хотелось бы мне посмотреть, как вы сделаете это, – отозвалась Генриетта весьма сурово.

– Я приглашу вас на торжественный обряд. Мы поужинаем и устроим танцы.

– Отлично, – сказала мисс Стэкпол. – Я люблю рассматривать явления со всех сторон. Я не одобряю привилегированные классы, но мне любопытно, что они могут сказать в свое оправдание.

– Как видите, очень немного!

– Мне хотелось бы вызвать вас на откровенный разговор, – продолжала Генриетта, – но вы все время увиливаете и боитесь встретиться со мной взглядом. Я вижу, как вы хотите избавиться от меня.

– Нет, я просто ищу глазами презренный картофель.

– Тогда, пожалуйста, расскажите мне об этой молодой леди – вашей сестре. Она тоже носит титул?

– Она прекраснейшая девушка.

– Мне не понравилось, как вы это сказали… словно хотели сменить тему разговора. Ее положение в обществе ниже вашего?

– Ни у нее, ни у меня нет никакого особенного положения. У нас нет никаких позиций, которые стоило бы обсуждать. Но она состоятельнее меня, потому что у нее нет моих расходов.

– Да, по ней видно, что ей не о чем беспокоиться. Хотела бы я иметь столь же мало волнений. Не знаю, как насчет всего прочего, но спокойствия вам обоим не занимать.

– О, перед вами те, кто в целом легко относится к жизни, – ответил лорд Уорбартон. – К тому же, как вы знаете, мы очень скучны. На редкость скучны, особенно если захотим!

– Я посоветовала бы вам хотеть чего-нибудь другого. Не знаю, о чем бы я могла поговорить с вашей сестрой: выглядит столь необычной. Серебряный крест – это символ?

– Символ?

– Признак сословия?

Взгляд лорда Уорбартона, до сих пор блуждающий вокруг, остановился и скрестился со взглядом собеседницы.

– О да, – ответил лорд, слегка помедлив. – Женщины увлекаются такими вещами. Серебряный крест носят старшие дочери виконтов.

Эта выдумка была его небольшой местью за то, как легко пользовались его доверчивостью в Америке.

После ланча лорд предложил Изабелле пройти в галерею и взглянуть на картины. Ничего не сказав по поводу столь неудачного предлога, – девушка знала, что он осматривал их по меньшей мере раз двадцать, – она согласилась. На душе у нее было очень легко – отправив лорду письмо, Изабелла почувствовала, как к ней вернулась былая безмятежность.

Он медленно прошел галерею из конца в конец, глядя на картины и не произнося ни слова. Затем вдруг прервал молчание:

– Я надеялся, вы напишете мне нечто другое.

– Это был единственно возможный ответ, лорд Уорбартон, – отозвалась девушка. – Постарайтесь поверить мне.

– Если бы я мог поверить вам, то, конечно, оставил бы вас в покое. Но невозможно заставить себя поверить. Признаюсь, я не понимаю. Я мог бы понять вашу антипатию ко мне… да, думаю, я понял бы. Но вы же признаете, что…

– Что? – перебила его Изабелла и слегка покраснела.

– Что вы считаете меня хорошим человеком, разве не так?

Изабелла промолчала, и лорд продолжил:

– Вы не можете привести никаких причин для отказа, и это рождает во мне ощущение несправедливости.

– У меня есть причина, лорд Уорбартон, – ответила девушка таким тоном, что сердце ее собеседника сжалось.

– Так назовите ее.

– Когда-нибудь – при более подходящих обстоятельствах – я расскажу вам.

– Извините, но пока что я отказываюсь верить в то, что она существует.

– И делаете меня очень несчастной, – отозвалась Изабелла.

– Очень хорошо; может быть, это поможет вам понять, что испытываю я сам. Так вы ответите на мой вопрос?

Изабелла промолчала, но лорд, очевидно, заметил в ее глазах что-то, что ободрило его.

– Вы решили предпочесть мне кого-то другого?

– Мне не хотелось бы отвечать на этот вопрос.

– Значит, так и есть! – с горечью пробормотал ее поклонник.

Эта горечь тронула Изабеллу.

– Вы ошибаетесь! Я никого не люблю, – сказала она.

Забыв о приличиях, лорд опустился на скамью, сжав зубы, как человек, которого постигло несчастье, и, опершись локтями о колени, уставился взглядом в пол.

– Я даже не могу радоваться этому, – произнес наконец лорд, откинувшись назад и прислонившись спиной к стене, – ведь это бы все объясняло.

Изабелла резко подняла брови.

– Неужели я должна оправдываться?

Однако лорд не обратил внимания на ее слова. Ему в голову пришла другая мысль.

– Это все мои политические взгляды! Вы думаете, они слишком крайние?