Портрет моего мужа

– Думаешь, если тебя прибьют, мне легче станет? Не станет, – я вытащила саквояж с настойками. Где-то там и обеззараживающая была, и заживляющая. Нос опять сломан, но это ничего, хуже, что я не настолько хороший целитель, чтобы понять, есть ли внутренние повреждения. – Приставят какого-нибудь… брюнета. И мучайся потом.

Кирис промычал что-то невнятное.

– Сиди уже…

…в первый месяц в столице было даже неплохо.

Обо мне почти и не знали, а кто знал, тот помалкивал. А город был красив. И я бродила по его улочкам, наслаждаясь свободой, удивляясь этой самой свободе, своей возможности вот так просто ходить, смотреть и…

…и Кирис вовсе не мешал.

– Ничего страшного, – он вдруг перехватил мою руку, впрочем, тотчас отпустил. – Просто… если бы говорили обо мне…

…он знал город, может, и не как человек, родившийся в нем, но достаточно, чтобы рассказать об узких улочках и парке, где мы провели день, и плевать, что весь этот день шел дождь.

О побережье, закованном в камень и стянутом железом.

О кораблях.

И домах.

О людях, многие из которых были стары и давно уже не были в полной мере людьми, сделавшись частью города. Мы сидели на пристани, наблюдая за кораблями. И поднимались наверх самой старой причальной мачты, которая почти уже не использовалась.

Мы пили чай.

Ели пирожки из маленькой харчевни, найти которую случайно вряд ли выйдет, и разговаривали. Обо всем. О море, что подобралось к подножию этой башни, о небе и кораблях, казавшихся слишком большими и неповоротливыми, о людях, с которыми Кириса сводила жизнь. О…

…не о Маре.

…не о мальчишке, что, я знаю, нашел место где-то здесь, в столице, но пока я не хотела с ним встречаться.

А когда говорить становилось не о чем, мы просто сидели. И проклятье, это было хорошо.

…а потом появился первый поклонник.

Случайная встреча.

Настолько случайная, что я почти поверила. Пара слов. Легкий разговор, который тек сам собой. Пара прикосновений. Комплименты…

…странное тепло, появившееся в груди.

И холодный взгляд, который я поймала в витрине. Поймала и… испугалась. А Кирис, демонстративно державшийся в стороне, почувствовал этот страх. Не знаю, как, но… пара фраз.

И удар.

Сломанный нос. Исчезнувший поклонник. А спустя пару недель новое знакомство, опять же случайное.

Приглашение в театр.

И не только в театр, высший свет, до того прочно забывший о моем существовании будто опомнился.

Рауты.

Вечера.

Салон, где будут рады видеть меня. И плевать на траур, пусть даже этот траур формальность, но, помнится, именно соблюдение формальностей высший свет и заботило.

…нельзя не пойти.

…оскорбить.

…Корн был бы признателен, если…

…симпатичный молодой человек, который вновь же готов показать мне город и…

Дуэль в саду.

И еще одна, о которой мне знать не полагалось, потому что ни к чему прекрасным эйтам беспокоиться о пустяках. Только это не пустяк, и я едва удержалась, чтобы не отправиться следом, потому как Кирис, конечно, сильный маг, но слишком уж самоуверенный. Но я не отправилась.

И сидела в треклятом роскошном номере гостиницы, считая минуты и мысленно матеря себя, Кириса, братца, поднявшего эту волну, весь свет и…

…он отделался парой ожогов. Про того, другого, я спрашивать не стала. А приглашения отправила в камин. Горели на редкость отвратительно. Только…

– Давай уедем? – я села рядом и прижалась к плечу, а Кирис неловко меня обнял.

…ему так и не простили. Нет, он мало говорит, он вообще стал на редкость молчалив.

– Куда?

– Куда-нибудь.

И эта молчаливость изрядно меня раздражала. Виделось в ней обреченное.

– А университет?

– Плевать, – все равно там моему появлению не обрадовались, а уж слух, что мне не просто работать позволят, но и выделят в личное владение кафедру или даже факультет… нет уж, мне достаточно было взглядов, которыми уважаемые профессора обменялись, чтобы понять, что не так я и хочу нести свет знаний миру.

– Тебя ведь убьют. Рано или поздно, – я провела по спине, чувствуя слабый отклик. Стало быть ребра, которые с прошлого раза едва-едва зажить успели. – Верно?

Неловкое пожатие плечами.

– Но ведь… – я закусила губу.

Здесь дело не во мне и не в тех нелепых попытках знакомства, которые теперь мне самой не казались сколь бы то ни было серьезными. Все куда серьезней.

И мрачнее.

– Корн ведь… донес, что ты… что…

Кирис дернул головой.

Стало быть, не поверили. И да, единожды предавший… дважды предавший… от этого клейма не отмыться. А предателей не любят.

И Корн здесь не поможет. Слишком личное это дело, слишком много тех, кто решит, что ему закон не писан, что он имеет право…

– Все наладится, – не слишком уверенно произнес Кирис. А я кивнула. Конечно, наладится. Особенно, если мы уберемся с острова.

– Завтра, – я встала. – Собирай вещи. Мы уходим завтра.

…в крайнем случае всегда остается маленький тихий остров, только что-то не тянуло меня возвращаться в тюрьму.

…снежная буря кружила и вьюжила, и я кружилась вместе с ней, хватая ртом колючий снег. Кажется, смеялась. Плевать, на этом забытом богами островке нет никого, кто бы следил за мной.

Почти никого.

– Простудишься, – пробормотал Кирис, в которого я врезалась.