Портрет обнаженной

Улица Спартака была застроена пятиэтажными кирпичными зданиями в середине 1950-х годов. Десятилетием позже между старыми домами воткнули несколько панельных пятиэтажек. В одной из них, выходящей торцом на небольшой пустырь, на первом этаже размещался гастроном. Винно-водочный отдел до распоряжения облисполкома был внутри магазина. С началом антиалкогольной кампании его переместили на место бывшего помещения для приема использованной стеклотары. Местные остряки окрестили винно-водочный отдел на улице Спартака «Папин мир» по аналогии с «Детским миром», расположенным в центре города.

Этим летом у «Папиного мира» я видел фантасмагорическую картину. В пятницу перед закрытием магазина я оказался рядом с гастрономом и услышал громкие крики, доносившиеся из толпы покупателей. Вначале я не понял, в чем дело, но присмотрелся и обомлел: поверх толпы над головами покупателей к входу в винный отдел «плыл» человек. Скорее всего, этот смышленый малый забрался друзьям на руки и прыгнул вперед, прямо на людей, стоявших так тесно, что между плечами и спинами не было никакого просвета. Оказавшиеся внизу мужики с матом и руганью отталкивали вверх невесть откуда взявшегося «пловца», а он, чтобы не стоять на месте, «греб» вперед руками и уверенно двигался к намеченной цели. «Проплыв» над толпой метров двадцать, незнакомец «заплыл» в двери магазина и скрылся из вида.

Сегодня вечером народу у магазина было еще больше, чем в тот раз. К нашему прибытию двум милиционерам с трудом удавалось поддерживать порядок в очереди, растянувшейся на добрую сотню метров. Руководивший нарядами Гордеев встретил нас у центрального входа в гастроном.

– На закрытие приедет полковник Плахотя с московским проверяющим, – сообщил он.

– Не грусти, Игорек! – похлопал я по плечу молодого начальника. – Бог не выдаст, свинья не съест! Имел я с Плахотей дело. Он, конечно, самодур и хам, но если чувствует отпор, то с легкостью задний ход дает.

– Тебе хорошо рассуждать! – возразил Гордеев. – Тебе Плахотя не начальник, а мне – самый что ни на есть главный босс.

Начальнику штаба милиции общественной безопасности областного УВД полковнику Плахоте было чуть больше сорока лет. За какие заслуги он получил полковничьи звезды, я не знаю, но поговаривали, что его продвижению по службе способствовала удачная женитьбы на дочери главврача областной больницы. И для Плахоти, и для его невесты это был не первый брак. Узнав, что новая супруга Плахоти старше его на пять лет и имеет двух детей от предыдущего брака, сотрудники УВД единодушно решили: «Теперь в гору пойдет! У главврача с нашим генералом дачи бок о бок стоят».

Я познакомился с Плахотей во время дежурства. Как-то ночью он приехал проверять райотдел и вызвал меня в дежурную часть.

– Ты ответственный по РОВД? – спросил Плахотя. – Посмотри, что у тебя делается!

Полковник ткнул пальцем в сторону участкового Шарафутдинова. Я придирчиво осмотрел коллегу, осторожно принюхался: не пахнет ли спиртным? Но ничего предосудительного в его внешнем виде не нашел.

– Товарищ полковник, а что не так с нашим участковым? – осторожно спросил я.

– Ты посмотри, он небрит! У него щетина во все стороны торчит!

– Дело в том, товарищ полковник, – спокойно разъяснил я, – что участковый Шарафутдинов от рождения смуглый, и щетина у него растет быстрее, чем у нас. Товарищ Шарафутдинов утром был гладко выбрит, а к ночи снова оброс.

– Да что ты мне горбатого лепишь про его щетину! – завопил Плахотя. – Если он за сутки обрастает бородой, как разбойник из леса, пусть бреется дважды в день! Трижды! Каждый час! У вас тут, как я посмотрю, процветают круговая порука и кумовство. Вместо того чтобы отправить участкового бриться, ты покрываешь его. Я этого так не оставлю!

Плахотя написал рапорт на имя начальника областного УВД, в котором потребовал наказать всех, от участкового до Малышева включительно. Разбирательство было скорым. Шарафутдинову за небрежный внешний вид на дежурстве объявили выговор, меня с начальником РОВД не тронули.

– Как магазин думаешь закрывать? – спросил я Гордеева.

– Минут через десять очередь «сломается» и превратится в толпу, – со знанием дела ответил он. – К этому времени подойдут еще три милиционера и встанут у дверей. Пять человек на входе будет достаточно. Мы с вами постоим тут, в резерве.

Неожиданно очередь в магазин дрогнула, по ней, как невидимая искра по запальному шнуру, пробежала неизвестно откуда взявшаяся весть: «Водка может закончиться до закрытия!» Как по команде, покупатели, стоявшие последними в очереди, пошли вперед. Милиционеры, поддерживавшие порядок, поспешили к крыльцу и заняли позицию около дверей.