Портрет одинокого волка

- Хорошо. – Рио окинул ее взглядом. – Спокойной ночи.

И вышел через входную дверь.

Взволнованная, она поспешила закрыть ее на задвижку, но щеколду перекосило. Для того чтобы направляющая планка встала на место, нужно было толкать ее до синяков на руках. Завтра она попросит его починить это. Но ирония всего происходящего от нее не ускользнула.

Как только дверь была заперта, она глубоко вздохнула. Столкновение с Рио было агрессивным, волнующим и настолько странным. Неужели ей почудилось странное свечение в его глазах? Безмолвное послание? Вероятно.

Господи, ей нужно выспаться пока она не стала абсолютно, буйно помешанной.

Рио забрался в грузовик и захлопнул дверь. Зачем он это сделал? Он был идиотом. Что если он только что отпугнул самую привлекательную женщину, которую впервые встретил за всю его жизнь. О чем он нахрен думал, пытаясь установить связь с посторонним человеком? Его удивило, что Сэла была достаточно восприимчивой, чтобы почувствовать безмолвный зов его волка. Но он вовсе не был уверен что она его радушно приняла или правильно восприняла «зов пары».

По ее глазам было видно, что она испугалась вторжения. И это было плохо. Ему так же не понравилось, что она отреагировала так, словно была одурманена.

Когда он был молодым, бабушка Серая Лапа предупреждала его никогда не злоупотреблять даром, который она называла «зов пары». Да, это срабатывало в случайных местах, где женщины чувствовали себя в безопасности и сами искали небольшие приключения. Но и в таких ситуациях существовали определенные ограничения. Нужна была осторожность. Зачастую подавляющий тон «зова пары» в момент контакта и последующее захлестывание эмоций, могли быть восприняты неправильно. Когда в голову женщины вторгался незнакомец, то большинство из них находило такой опыт пугающим. Непрошеная интимность могла заставить желанного партнера убежать, спасая свою жизнь. Что по-видимому только что и произошло.

Он повернул ключ в замке зажигания. Двигатель грузовика загрохотал, возвращаясь к жизни. Он знал что произвел не очень хорошее первое впечатление, но был полон желания успокоить Сэлу. В тишине он послал ей мысленное умиротворяющее сообщение:

- Сэла, сожалею, если напугал тебя. Клянусь, я не беду тебе мешать. Ты в безопасности на этой горе.

Он поехал по ухабистой дороге по направлению к станции рейнджеров.

– А теперь я должен следовать своему обещанию и оставить бедную женщину в покое.

Держаться от Сэлы подальше не будет легким делом. Она скоро заберется в его постель. Ее блестящие, золотисто-коричневые волосы рассыпятся по его подушке. Она вытянет свое теплое и мягкое тело на его накрахмаленной простыне. Но его не будет рядом, чтобы насладиться ее великолепием.

Черт! Он стал твердым, как скала. Ему нужно прекратить о ней думать, потому что она не была потерявшимся котенком, и он не заявлял на нее права. Кроме того, она была чертовски своенравная. Сэла оспаривала его главенство и была ему под стать на каждом уровне. Когда он попытался проникнуть в ее мысли, чтобы посмотреть, мог ли он на что-то надеяться, он обнаружил, что у нее была железная воля, и она смогла вытолкнуть его из своего сознания. Он сомневался, что сможет перехитрить ее в споре, но был уверен, будет интересно попробовать.

Но больше всего его удивило, что, когда он попробовал «зов пары», то Сэла поняла, что это делает он. Насколько он знал, такое могло случиться только с теми, кто принадлежал к его виду. В ее запахе было тоже что-то особенное. Он пытался встать к ней ближе, чтобы поймать более глубокий запах, но она рассердилась. Осознав, что ведет себя, как напористый придурок, он отступил.

Сэла была хорошенькой, жесткой, профессиональной и независимой. Даже не упоминая ее сладких, полных губ и задорные искры в глазах, в ней было много всего, что могло понравиться. Чем больше он думал об их ситуации, тем больше становился уверен в том, что дружба и уважение Сэлы стоили того, чтобы за них бороться.

Он знал, что слишком рано проверил ее заинтересованность в нем, но тем не менее что-то спасти еще было возможно. Он знал, что все женщины – оборотни и люди – ненавидели давление, но все равно это сделал. Позор ему.

Точно так же неверно было запрещать ей снимать стаю волков Блэк Хиллс и не объяснить почему. Конечно, не было никакой возможности быть с ней откровенным и рассказать о себе и своих близких как о волках оборотнях, верующих в Великий Дух Вайя.

Даже самые непредубежденные посторонние люди подумают что он сошел с ума, делая такие заявления, или что еще хуже, они стали бы с одержимостью искать правду самостоятельно. Один любопытный посторонний мог означать конец тайны стаи и личной безопасности. Никто бы не поблагодарил его за разоблачение. И как следствие, против него могли предпринять чрезвычайные меры. Последнее что ему нужно, разъяренный страж направивший ему в лицо свою клыкастую морду или дуло заряженного ружья.