Портрет смерти

– О'кей, Динго, чем вы занимаетесь у Хастингса?

– Я-я-я-я-я…

– Перестаньте. Дышите. Вдох – выдох. Вдох – выдох…

Динго втянул в себя воздух и зачастил:

– Я работаю помощником фотографа в студии и на натурных съемках. Я-я-я… – Ева погрозила юноше пальцем, и он снова судорожно вздохнул. – Я готовлю камеру, расставляю прожекторы, приношу мебель – в общем, делаю все, что ему нужно.

– Как давно вы у него работаете?

– Две недели. – Динго с опаской посмотрел на дверь, за которой находился Хастингс. Потом наклонился к Еве и понизил голос до шепота: – Большинство его помощников долго не выдерживают. Я слышал, что мой предшественник проработал у него всего три часа. Это рекорд краткости. А рекорд долготы – шесть недель.

– Как вы думаете, почему?

– Потому что он чокнутый. Термоядерный. Если что-то не по нему, он сразу вскипает. И лезет вон из кожи.

– Он склонен к насилию?

– Я видел, как на прошлой неделе он бился головой о стену.

– А видели, как он бил кого-нибудь другого?

– До сих пор не случалось, но я слышал, как во время натурных съемок он угрожал бросить какого-то парнишку под максибус. Впрочем, не думаю, что он мог бы сделать это.

– Вы видели здесь эту девушку? Лично или на фотографиях?

Динго посмотрел на снимок:

– Нет. Она не в моем вкусе.

– Что?

– Эта девушка не годится для вечеринок.

– Как думаете, она во вкусе Хастингса?

– Для вечеринки?

– Для чего угодно.

– Только не для вечеринки. Сомневаюсь, что он вообще посещает вечеринки. Но такие лица ему нравятся.

– Динго, у вас есть машина?

Он посмотрел на Еву снизу вверх:

– Мотороллер.

– Я имею в виду средство транспорта с дверью.

– Нет. – Он улыбнулся. – Но водить я умею. Это одна из причин, почему меня взяли сюда. Я могу возить Хастингса на натурные съемки и прочее дерьмо. – Динго выждал минуту, а потом мрачно посмотрел на фотографию. – Он ведь никого не бросил под максибус, правда?

– Насколько я знаю, нет. Что вы делали позавчера вечером?

– Наверно, гулял.

– А где именно?

– Гм-м… Не помню. Я просто… – В полумраке его глаза казались круглыми от страха, лицо побелело. – О боже… О господи… Вы меня подозреваете?

– Почему вы не хотите сказать, где были, что делали и с кем?

– Я-я-я… Черт побери, мы с Лузом, Бриком и Джазом немного поторчали дома у Брика, а потом пошли в клуб «Пятно», где часто бываем. Потом Луз здорово набрался, и мы отвезли его домой. Сколько тогда было? Что-то около часу. После этого мы еще немного погуляли, а потом я пошел домой и завалился спать.

– У этих ваших приятелей есть настоящие имена?

– Да… Конечно…

– Назовите их сержанту, а заодно продиктуйте свой адрес. Потом можете идти.

– Могу идти? Идти? – На его лице сменилась целая гамма чувств: сначала потрясение, потом подозрение, облегчение и, наконец, разочарование. – Значит, мне не нужно обращаться к адвокату или делать что-нибудь в этом роде?

– Нет, Динго. Просто пока не уезжайте из города. А если уедете, то поставьте нас в известность.

С Лайзой Блю, которая оказалась специалистом по прическам и гриму, Еве пришлось пройти через то же минное поле. Когда женщина застучала зубами, Ева тяжело вздохнула:

– Послушайте, Лайза, вы чувствуете себя в чем-то виноватой?

– Ну… На прошлой неделе я обманула своего бойфренда…

– Я не собираюсь вас за это арестовывать. Как давно вы работаете у Хастингса?

– Гм-м… Понимаете, я работаю по договорам. Имею дело со многими фотографами, занимаюсь прическами и гримом на свадьбах, как вот и здесь. Хастингсу нравится моя работа, и он приглашает меня на съемки уже около года. – Она жалобно посмотрела на Еву. – А что?

– Кто покупает косметику?

– У меня есть собственный набор, но у Хастингса тоже имеется кое-какой запас. Он очень привередливый. Впрочем, все они такие.

– А продукция фирмы «Бэрримор» у него есть?

– Конечно. Это отличный грим.

– Вы когда-нибудь имели дело с этой девушкой? – спросила Ева, протягивая ей снимок Рэйчел Хоуард.

Лайза поджала губы.

– Не думаю. Я использую яркую розовую губную помаду. Если бы я пользовалась упомянутой вами продукцией фирмы «Бэрримор», то взяла бы цвет «Ферст Блаш» или «Спринг Роуз». Посмотрите на ее губы. Форма неплохая, но ее нужно слегка подчеркнуть. И выделить глаза. Впрочем, ее лицо кажется мне знакомым. Не знаю откуда…

Она осеклась и бросила фотографию так, словно та жгла ей руки.

– Это та самая мертвая девушка из новостей! Та, труп которой нашли в Нижнем городе, в контейнере для утилизации мусора!

– Где вы были позавчера вечером?

– С моим бойфрендом. – У нее дрогнул голос. – С Айвеном. Я чувствовала себя виноватой перед ним. Не знаю, зачем я это сделала. Я хотела рассказать ему все, но все-таки промолчала. Мы ходили в кино, а потом вернулись к нему.

– Пибоди, запиши ее данные… Лайза, вы можете идти домой.

– Может быть, вы думаете, что ее убил Хастингс? Если вы так считаете, я ни за что не вернусь сюда!

– Его ни в чем не обвиняют. Мне просто нужно задать ему несколько вопросов.

Ева прошла в комнату, где ждал Хастингс. Он сидел, сложив руки на груди, и смотрел на себя в зеркало.