Портрет в коричневых тонах (ЛП)

- А почему нет? Именно из тех людей, у которых было чёртово детство, и получаются самые творческие личности, - возразила женщина.

- Или те, в конце концов, становятся сумасшедшими… - подсказала я себе же.

- Это не подходящий момент, - снова сухо возразила моя бабушка. - Среди дель Валье полоумных ещё нет, Аврора, они просто чудаковатые, как и каждая уважающая себя семья, - заверила она меня.

Сеньорита Матильда Пинеда поклялась, что не знала о моём происхождении и добавила, что не стоило об этом и волноваться. Ведь важно не то, откуда мы приходим в жизнь, гораздо главнее, куда идёт человек, хотя когда наставница открыла мне теорию генетики Менделя, я должна была допустить, что существуют разумные основания, ввиду которых стоит всё же выяснить, кем являлись наши предки. А что если мой отец был умалишённым и ходил, где хотел, перерезая горло девушкам, попадавшимся ему на пути?

Моё развитие началось одновременно с наступлением периода полового созревания. Однажды я проснулась в ночной сорочке, испачканной похожим на шоколад веществом, и сразу же, пристыженная, спряталась в ванной, чтобы вымыться. Там я обнаружила, что грязь это не какашка, как я подумала сначала, а кровь, размазанная между ног. Охваченная ужасом, я побежала обратно и решила поделиться всем этим со своей бабушкой, однако, пожалуй, впервые не нашла её в величественной имперской кровати, что оказалось несколько странным для человека, неизменно встававшего в полдень. Тогда я пустилась вниз по лестнице, подгоняемая бегущим вслед и громко лающим Карамело, и, не медля, точно испуганная лошадь, налетела прямо на обоих: Северо и Паулину дель Валье. Он был одет, будто собирался на улицу, а она всё ещё куталась в тёмно-лиловый атласный халат, придававший этой сеньоре вид епископа на Святой неделе.

- Я сейчас умру! – закричала я, кинувшись на неё сверху.

- Сейчас не подходящий момент, - сухо возразила моя бабушка.

Вот уже несколько лет люди жаловались на правительство, и многие месяцы было слышно, как говорили, что президент Балмаседа пытался стать диктатором, таким способом перечеркнув более пятидесяти шести лет уважения к конституции. Эта конституция, подправленная аристократией, мыслящей властвовать вечно, предоставляла широчайшие полномочия исполнительной власти. Когда же власть попадает в лапы кого-то с противоречивыми предложениями, верхи, как правило, восстают.