Портрет в коричневых тонах (ЛП)

Своевременно заняли одинаковую позицию Северо и его родственники, потому что разворачивающийся в стране конфликт объединил консерваторов с частью либералов. Оставшиеся члены семьи дель Валье спрятались в своём земельном владении, как можно дальше от Сантьяго; молодые же ребята, тем временем, отправились сражаться на север, где и присоединились к добровольцам, которых поддерживали подзадоренные моряки. Преданная правительству армия планировала обратить в бегство кучку возбуждённых насущными вопросами людей в гражданском, однако та даже не представляла себе, какое сопротивление могла бы встретить с их стороны. Эскадра вместе с революционерами решила обосноваться на севере, чтобы захватить залежи селитры, считавшиеся главным источником доходов страны. Там же разместились и полки регулярной армии. В первом серьёзном противостоянии одержали победу правительственные войска, которые и по окончании сражения продолжали убивать раненых и пленных, как то часто делали во время Тихоокеанской войны десятью годами ранее. Жестокость подобного убийства настолько взбудоражила революционеров, что, когда люди вновь встретились лицом к лицу, то в скором времени уже праздновали свою разгромную победу. Тогда наступила именно их очередь истреблять побеждённых. В середине марта члены конгресса, как успели окрестить подстрекавших, распространили своё влияние на пять северных провинций и организовали совещание правительства, тогда как на юге президент Балмаседа с каждым часом терял своих сторонников. Оставшиеся из размещавшихся на севере преданных войск были вынуждены отступить к югу, чтобы примкнуть к главным силам армии; пятнадцать тысяч человек пешком преодолели горную цепь, вторглись в Боливию, прошли по территории Аргентины, а затем ещё раз пересекли горы и таким способом прибыли в Сантьяго. Они появились в столице крайне утомлёнными, бородатые и в лохмотьях – ведь людям пришлось прошагать множество километров по суровой природе долин и возвышенностей, вытерпеть адскую жару и вечные холода. По дороге приходилось забирать с собой лам, а также их вид – викуний, что паслись на плоскогорье, заодно прихватывая тыквы и живших в пампах броненосцев. С воздуха войска сопровождали и птицы, обитающие на самых высоких горных вершинах. Солдат встречали как настоящих героев. Ведь в истории подвига подобного рода не было аж с отдалённых времён жестоких испанских завоевателей, и, тем не менее, не все принимали участие в пополнении военных рядов, потому что оппозиция разрасталась, словно лавина, сдержать которую было совершенно невозможно. Наш дом никак не изменился, по-прежнему стоял с закрытыми ставнями, за которыми неуклонно выполнялись распоряжения моей бабушки, заключавшиеся в том, чтобы никто даже и не думал высовываться на улицу. Однако моё любопытство всё же взяло вверх, почему я и отправилась на крышу, чтобы посмотреть на шествие.

Аресты, грабежи, пытки и реквизиции – вот каково было настоящее орудие оппозиционеров; уже не было по-настоящему сплочённых семей, и в душах людей царил один лишь страх. Войска то и дело совершали облавы, вербуя таким способом молодёжь, неожиданно заглядывали на похороны, свадьбы, в деревни и фабрики, где с особым тщанием выискивали мужчин призывного возраста, а затем уводили их силой. Сельское хозяйство и промышленность остановили своё производство ввиду недостатка рабочих рук. Всесилие военных становилось невыносимым, и только тогда президент понял, что пора бы ему и парировать. Когда же, наконец, захотел поступить подобным образом, оказалось уже поздно – в сложившейся ситуации солдаты-таки успели возгордиться, и правитель побоялся, что его попросту отстранят, давая дорогу военной диктатуре, являвшейся на самом деле гораздо ужаснее, нежели репрессии, наложенные на население политической полицией Годоя.

«Ничто так не опасно, как безнаказанная власть», - предупредила нас Нивея. Я спросила сеньориту Матильду Пинеда о том, какова разница между властью, которой обладает правительство, и той, что находится в руках у революционеров, и ответ был следующим – и те, и другие борются за законное право. Но когда я задала тот же вопрос своей бабушке, она мне сообщила, что никакой – все они подлецы, вот что она мне ответила.

Настоящий ужас постучал в нашу дверь, когда нагрянули сыщики и задержали дона Педро Тея, а затем ещё и сопроводили человека в наводящие на любого ужас тюрьмы Годоя. Подозревали, и не без основания, что мужчина был ответственен за политические пасквили против правительства, распространявшиеся буквально везде. Некой июньской ночью, точнее одной из этих обычных ночей, когда, как правило, зарядит нудный дождь либо сыпет предательская метель, мы, как обычно, ужинали в столовой, предназначенной для ежедневного использования. Вдруг резко открылась дверь и без всякого предупреждения ворвалась сеньорита Матильда Пинеда, которая пришла к нам ошеломлённая, мертвенно-бледная и в промокшем плаще.

- Что случилось? – спросила моя бабушка, обеспокоенная невоспитанностью учительницы.