Портреты эпохи: Андрей Вознесенский, Владимир Высоцкий, Юрий Любимов, Андрей Тарковский, Андрей Кончаловский, Василий Аксенов…

Однажды до меня дошли слухи, что к Мессингу привозили подростка, мать жаловалась на странное поведение дочери. Посылая ее за продуктами в магазин и сетуя на то, что забыла ей сказать о чем-то необходимом в хозяйстве, она с удивлением и страхом обнаруживала, что девочка купила не только то, что мать попросила, но и то, о чем лишь подумала. Проверив ребенка, Мессинг будто бы сказал: «У вашей дочери великий дар, но если хотите, чтобы она была счастлива, постарайтесь не развивать его». И он рассказал, что для этого надо сделать.

Что предпочла мать и боролась ли она с талантом ясновидящей дочери, мы никогда не узнаем. Я же задаюсь вопросом: был ли счастлив сам Вольф Мессинг? Пока была жива его спутница, очевидно, был. Повторяю, умер Мессинг в полном одиночестве в 1974 году. Последние несколько лет, похоронив свою единственную любовь, свою жену Аиду, которая неизменно сопутствовала его выступлениям, он, в сущности, начал угасать.

Сегодня ему пытаются воздать должное. Но, на мой взгляд, Мессинг был одним из самых выдающихся людей ХХ столетия. Общаясь с «великими» мира сего, кровавыми и бескровными вершителями судеб нескольких поколений – кто знает, сколько бед ему бы удалось предотвратить, обладай он свободой? Куда направились бы чудодейственные способности «фокусника» из варьете «Винтер гарден» (Зимний сад), который отыскивал спрятанные у зрителей «драгоценности», какое огромное место он занял бы в учебниках и энциклопедиях, если бы, не отказался быть придворным предсказателем Гитлера и Сталина, и его деятельность не была ограничена режимом абсолютной секретности в СССР? В отрезок времени, отпущенный ему судьбой, его талант не мог быть не только исследован, и тем более направлен на пользу человеческого сообщества, но даже гласно обозначен.

Шестое объединение «Мосфильма»

Как-то году в 63-м прошлого столетия в квартире (на Ленинградском шоссе, 14) раздался звонок с Мосфильма: «Мы тут придумали новое объединение “Писателей и киноработников”. С Вами говорит Владимир Наумов. Не хотите стать членом редсовета?» Хочу! На первом же заседании оного Совета обнаруживаю – за столом сплошь мужское сообщество, я – единственная женщина…

Володя Наумов сегодня пишет: «У нас было общее желание создать свой очаг сопротивления, ибо уже тогда надвигалась тень, не такая, может быть, густая, но все же ясно ощутимая тень времен застоя. Сейчас многие считают, что застой, подобно утюгу, подавил и выгладил все на свете, задавил все живое в кинематографе. Это серьезное заблуждение, если не умышленная подтасовка. Конечно, ущерб, нанесенный кинематографу застоем, велик. Но сопротивление было. Причем сопротивление организованное, продуманное, сознательное. Наше Объединение стало одним из таких очагов сопротивления. И поэтому к нам шли».

Сохранилась фотография в американском журнале «Лайф», где запечатлен почти весь творческий состав первооткрывателей: Александр Алов и Владимир Наумов (руководители), Андрей Тарковский, Рустам Ибрагимбеков, Юрий Трифонов, Юрий Бондарев, Елизар Мальцев, Георгий Бакланов, Лазарь Лазарев, где-то между Михаилом Швейцером и Александром Борщаговским поместили и меня. Честь, оказанная продвинутым заокеанским изданием смелому кинообразованию, не случайна, американцы возлагали большие надежды на то, что молодое объединение прорвется к запретным зонам «империи зла». Попасть на страницы этого журнала было верхом престижности даже для американца. Если имя хотя бы мелькнуло в каком-то материале «Лайфа», это могло повлиять на взлет карьеры человека кардинально.

Планы Объединения были обширны. С ним сотрудничали самые звонкие имена, которыми позже был обозначен особый слой кинематографистов и писателей того времени. Имена были очень разными: Чингиз Айтматов, Валентин Катаев, Леонид Зорин, Борис Полевой, Анатолий Гребнев, Владимир Тендряков, Юрий Трифонов, Василий Аксенов, Михаил Шатров, Владимир Лакшин и, что вовсе невероятно, Александр Солженицын. Режиссеры: Борис Барнет, Андрей Тарковский, Андрон Кончаловский, Марлен Хуциев, Михаил Швейцер, Михаил Калик, Владимир Басов, Юрий Карасик, Олег Ефремов, Элем Климов, позднее Инесса Селезнева, Инна Туманян, Джемма Фирсова и другие.

Кому принадлежала идея вставить мое имя в столь продвинутое сообщество, могу лишь догадываться. Мы разбирали заявки, читали сценарии, отсматривали куски фильмов, оценивая пробы и готовый материал.

Впоследствии история развела по разные стороны баррикад первых бунтарей-единомышленников, некоторые вчерашние неразлучные сотоварищи стали злейшими врагами, кое-кто покинул пределы Родины. Но в начале 60-х все мы в Шестом были сообщниками в борьбе с цензурой, ограничениями «незаказной» тематики. Все мы мечтали о некой вольности изображения, отсутствии стереотипов в понимании современности и прочтении классики. Нам виделась уникальная лаборатория кино, новая волна как плацдарм для свободного эксперимента, кровно связанного с талантами современной литературы.