Портреты и прочие художества

И такая, блин, жалость, что Аляску отдали
Америкосам за фунт изюму.
И в Анкоридж уже не слетаешь
Попеть в преддверии выборов в Думу.
И Шпицберген живет по норвежским законам,
И треску ловят там, чтоб кому-то на стол.
Уголек там рубают, но эти вот тонны
Стоят, словно из злата, такой вот прикол.

У меня стишки сейчас родились.

Да, примерно такие мысли у меня были, особенно про Аляску, когда мы вместе с женой и четой Олсонов, наших друзей из Америки, отправились в круиз из Сиэтла на Аляску. Корабль был из серии суперлайнеров, каюта с отдельным балконом соответствующего уровня. Все устраивало. Но было чертовски обидно, а мы добрались до места первой стоянки, ну зачем мы вот так с Аляской, и почему ихние гидропланы пролетают, как стрекозы, мимо нашего лайнера? Чистая акватория, прозрачный воздух, ну зачем?.. А потом приходит осмысление – вспоминаешь наш Петропавловск-Камчатский, порт какой-нибудь Кеми со скелетами ржавых остовов кораблей, и уже не ищешь человека, который ответит на твой вопрос. Чистенько, аккуратненько, все регламентировано – хочешь охотиться – плати за лицензию, и вперед. Рыбалка на лосося? Достаешь кредитную карту – и решаешь вопросы. Круиз рекламировался, как путешествие в Русскую Америку. Да, исследователь и первопроходец Баранов, да, русские аргонавты… Но все же туристы ехали посмотреть на китов в их брачный период, и это зрелище стоило и денег, и времени.

А Русская Америка? Забавно… Город Кетчукан, где расположена главная православная церковь этого штата, ничего близкого к русским, вернее к российским православным храмам, я не обнаружил – ни в архитектурном облике, ни во внутреннем убранстве. Деревянная церковь, но не та, что на Ладоге и Кижах, а скорее кирха по внешнему облику. Когда входишь – первая неожиданность: с тебя взимают плату за вход – недорого, но все же. Это даже скорее не церковь, так как я не увидел алтаря, даже красного угла я не сумел обнаружить, но, может, это говорит мое дилетантство. Хотя…

Я надеялся найти в этой церкви людей, говорящих на чистом русском языке, не засоренном жаргонизмами и англиканизмами. Ух, словечки употребляю… Но не тут то было… Оглядев помещение церкви, которое было похоже на зал в галерее, где выставлены иконы, я обнаружил батюшку. Обратившись к нему по-русски, я понял, что ответа не дождусь ни на стерильном, ни на вульгарном русском языке. Мы плавно перешли на английский.

– Здравствуйте, мой отец!

– Здравствуйте.

– Я из России, и мне интересно…

– Слушаю вас!

– Кто прихожане в вашем приходе и говорит ли кто из священнослужителей по-русски?

– Нет, русскоговорящих священников у нас нет, да и прихожан русских тоже нет.

– А кто же ваши прихожане?

– В основном индейцы, немного японцев и корейцев и три семьи греков.

Русская церковь, «путешествие в Русскую Америку» – бизнес, и ничего личного.

Попытка найти что-то русское, что меня бы удивило, была безуспешна. Фрайерский набор товаров, которые оптом скупались в России у тех же дилеров, что поставляли сувениры на Ленинские горы и другие Places of interest: Палех, ложки, матрешки и почему-то полный набор песен Н. Кадышевой (лихо работают ее службы!). Отправился в ближайший магазин и разговорился с местными продавцами.

– Как живете?

– Да неплохо, пока сезон, пока приходят океанские лайнеры, жизнь кипит: работают рестораны, кафе, магазины. Все крутится вокруг туризма.

– А как долго?

– Примерно с 1 мая до 15 октября.

– А что потом?

– Что потом? Последний корабль уплывает, все закрывается, и жизнь замирает.

– А что делают люди?

– Пьют.

– Все?

– Все… Ну, может, дети ходят в школу и не пьют. Мы же Русская Америка.

Я сделал вид, что не понял шутку, и не рассмеялся.

VI

А вообще на Северах, может, действительно не хватает гормона радости. Выпивают. А может, это проявление гостеприимства? Вот в таком застолье в поселке Баренцбург, что на архипелаге Шпицберген, в застолье, которое плавно перешло в игру на бильярде, я познакомился с одним из своих самых надежных друзей – Олегом Мнацаканяном. Он был невысокий, с животиком и усами, веселый дядька, удивительно похожий на «тирана» Иракского народа Саддама Хусейна. Мы оказались с ним в одной команде и благодаря его умению (в мою задачу входило не делать подставок) выставили несколько пар. А игроки – они же участники конференции, они же просто гости шахты, которая отмечала юбилей.