Портреты пером

«Есть ли у тебя антики!» — спрашиваете вы у купца, сидящего с поджатыми ногами в глубине своей лавки и окруженного густыми облаками табачного дыма. Легкое уклонение головы или лаконическое «Йок! (нет)» — так рассказывает Тепляков. Когда же старинные монеты у торгаша имеются, «глупая улыбка появляется на устах его; кожаный мешок развязывается иногда целые полчаса, и наконец — множество различных монет: старых талеров, флоринов и часто наших полновесных павловских грошей и копеек — сыплется перед вами на стол вместе с драгоценными медалями Греции. В эту минуту физиономия нумизмата оживляется быстротою переменною, жажда корысти становится главным ее выражением… Не имея ни малейшего понятия о достоинстве своего товара, купец подстерегает все ваши движения и если заметит, что внимание ваше обращено в особенности на какую-либо монету, то вы можете быть уверены, что грозное: 800 или 1000 левов, подобно внезапному электрическому удару, оттолкнет вас от оной. Разгадав наконец сию важную тайну, я решился посвящать все наружные знаки моего восторга старым грошам и копейкам. Только таким образом удалось мне купить до сих пор несколько древних монет и медалей, из коих некоторые кажутся мне драгоценными…»

Но он, конечно, не только разыскивал монеты и барельефы. «Я нахожу неизъяснимое удовольствие, — писал он брату, — скитаться без всякой цели по темным и перепутанным улицам Варны; всего же более люблю бродить по здешней пристани…»

При содействии Головина ему удалось отправить собранные обломки мрамора на одном из купеческих судов в Одессу.

До минувшей осени в Варне жило множество турок, но все они покинули город после капитуляции турецкого гарнизона 27 сентября. Место их теперь занимали греки и болгары, толпами бежавшие из тех городов и селений, что оставались под властью султана.

Тепляков как-то спросил дочку хозяина дома, обворожительную четырнадцатилетнюю Деспину, страшно ли ей было, когда русские корабли обстреливали Варну. Спросил по-турецки, с трудом подбирая слова — только-только начинал он понимать язык. Она ответила: «Хаир! Пек еииды! [Нет! Это прекрасно!] — бом! бом! бом! — пек еииды!»

Пора ему было начинать разыскания в окрестностях, это уже связано было с некоторым риском — не то, что безопасные прогулки по городу. Для начала он выбрал краткую поездку в монастырь святого Константина, верстах в десяти от Варны. Генерал Головин предоставил ему переводчика и двух конвойных казаков.

Тепляков зарядил свои пистолеты, пристегнул к поясу дагестанский кинжал, сел на оседланную лошадь и вместе с двумя казаками и переводчиком выехал из северных ворот города.

Ехали по узкой дороге вдоль моря, среди цветущих садов с благоухающими белыми и розовыми цветами. В глубине зеленой лощины, вблизи прибрежных скал, увидели монастырь.