Портреты Смутного времени

10 ноября 1605 года в Кракове Лжедмитрий заочно обручился с Мариной. Церемония прошла с большой пышностью в присутствии короля. Дьяк Афанасий Власьев представлял жениха, но, не понимая своей миссии, только смешил окружающих. На вопрос кардинала, не давал ли жених обещания другой невесте, дьяк отвечал: «А мне как знать? О том мне ничего не наказано», — и только на требование кардинала дать решительный ответ сказал: «Если бы обещал другой, то не послал бы меня сюда». Из уважения к будущей царице Власьев никак не решался взять Марину просто за руку, а непременно хотел обернуть свою руку в чистый платок и старался, чтобы его платье не прикасалось к платью сидевшей возле него Марины. За столом король удивился, почему Власьев ничего не ест, тот ответил, что ему неприлично есть при таких высоких особах, вполне достаточно с него смотреть, как они кушают. Каково же было удивление и негодование Власьева, когда Марина встала перед Сигизмундом на колени, чтобы поблагодарить его за все милости, такого унижения посол никак не ожидал от московской царицы.

По приказу царя Дмитрия Власьев потребовал, чтобы Мнишек с дочерью немедленно отправились в Москву, но воевода медлил, отговариваясь нехваткой денег для уплаты долгов, хотя Лжедмитрий прислал ему крупную сумму и просил поспешить с приездом, несмотря ни на какие расходы.

Жадность Мнишеков не имела границ, ведь еще до обручения Афанасий Власьев передал Мнишеку богатые подарки будущего зятя: драгоценное оружие, предметы искусства, дорогие ткани и полмиллиона рублей деньгами, как и было обещано в Самборе. Марина тоже не была забыта, ее доля превосходила самые пылкие ожидания. Жених преподнес ей в дар алмазы, жемчуг, великолепные безделушки, среди которых особенно выделялись музыкальный инструмент в виде слона с золотой башней на спине и туалетная шкатулка в золотом быке. Марина получила роскошные ткани огромной цены и редкие меха. Подарки жениха оценивались в 130 тысяч рублей.

Тем не менее, Юрий Мнишек слал будущему зятю письма с просьбами выслать денег и погасить его долги. В декабре 1605 года Мнишек узнал о связи Лжедмитрия с Ксенией Годуновой и немедленно обратился к нему с выговором: «Поелику известная царевна, Борисова дочь, близко вас находится, благоволите, вняв совету благоразумных людей, от себя ее отдалить». Тут Отрепьев был вынужден уступить. Ксению Годунову немедленно отправили на Белоозеро в село Горицы в Воскресенский девичий монастырь. Там ее постригли в монахини под именем Ольга.

Приготовления Мнишеков к поездке в Москву заняли три месяца, в течение которых Юрий Мнишек удвоил сумму долгов. Но он добился королевского приказа, избавлявшего его от судебного преследования на все время отсутствия, и мог свободно разорять своих кредиторов.

Юрий Мнишек взял с собой в Москву сына Станислава, брата Яна, племянника Павла, зятя Константина Вишневецкого, двух панов Тарло, трех панов Стадницких, пана Любомирского и пана Казановского. В качестве охраны было взято двести гусар и триста гайдуков из частной армии Мнишеков.

Торжественный въезд Марины в Москву состоялся 2 мая 1606 года. Она остановилась в Воскресенском монастыре в Кремле. Жених по обычаю не должен был видеть невесту, но поскольку в Воскресенском монастыре жила «мать» Дмитрия. инокиня Марфа, которую регулярно посещал «сын», то встречи, видимо, состоялись. Лишь 6 мая, за два дня до коронования и свадьбы, Марина переехала в приготовленное для нее помещение в царском дворце.

За несколько месяцев до свадьбы Дмитрий и Юрий Мнишек обратились к папе римскому с просьбой разрешить Марине после венчания принять причастие по православному обряду, то есть не только хлебом, как это было принято у католиков, но и вином. Павел V оказался в затруднительном положении и был вынужден передать вопрос на решение кардинальской конгрегации. Большинство кардиналов проголосовали против. Письмо папы, запрещавшее Дмитрию и Марине принять причастие хлебом и вином по православному обряду, они получили из Рима незадолго до венчания.

Но, с другой стороны, человек, отказавшийся от православного венчания, считается московской церковью еретиком. А стать царем-еретиком было бы самоуничтожением для Лжедмитрия.

Обратим внимание, Дмитрий обманул короля Сигизмунда и не спешил выполнять свои обещания: мало того, он вступил в сношения с Зебржидовским и другими «панами рокошанами». Но у римской церкви самозванец давно сидел на крючке и не смел ослушаться. Позже историки будут распинаться, что он боялся «навсегда потерять желанную невесту, которая была фанатичной католичкой и уже не раз ставила условием брака самое строгое соблюдение всех предписаний своей веры». Один перечень вероисповеданий родных Марины хорошо показывает вздорность подобных утверждений. Марина, как и ее жених, управлялась ватиканскими кукловодами.