Портреты Тициана

В комедии Сон в летнюю ночь волшебный сок цветка «Любовь в праздности», который пускал в глаза влюбленным маленький эльф Пэк, перепутал действия многих героев, собравшихся в ночном лесу близ Афин. В конце концов Оберон, царь фей и эльфов, и его супруга Титания, воскликнули:

Титания: Эй, музыку, чтоб сон наколдовать!
Оберон: Летите, звуки! Мы ж с тобой вдвоем
Своею пляской землю всколыхнем.
Отныне мы с тобою в дружбе, фея,
И завтра в полночь во дворце Тезея
Торжественную пляску поведем.
Благословим союз его и дом.
Влюбленных этих тут же, вместе с ним.
Мы в радостный союз соединим…
…
Дай же руку! Улетим
Молча с сумраком ночным
И мгновенно опояшем
Шар земной в полете нашем[18]

.

Великая, всепоглощающая любовь соседствует в произведениях Шекспира с низкой. Трагедия Ромео и Джульетты представляется еще горше и величественнее. когда прочтешь о любовных похождениях сэра Джона Фальстафа, написавшего два одинаковых любовных письма двум замужним женщинам, которых клятвенно уверял в своей любви, чтобы вытянуть у них деньги для пьянства и обжорства.

Фальстаф пишет: «Не спрашивайте, почему я люблю вас. Ибо, хотя любовь и прибегает к разуму, как к врачу, она не внемлет его советам. Вы не молоды, не молод и я. Вот и основание для взаимности. Вы веселы, весел и я. Ха-ха! Вот другое основание для взаимности. Вы любите херес, и я люблю херес. Что же может связать двух людей теснее? Знай же, миссис Пейдж, и поверь слову солдата, я люблю тебя!»[19].

Ближайший друг Тициана, писатель Пьетро Аретино, обладая живым и превосходным литературным дарованием, а также обширными знакомствами, очень помогал Тициану. В 1545 году художник написал портрет друга, не погрешив против того, что он видел: огромный, с большой бородой и плешивой головой, с массивной золотой цепью на груди, Пьетро Аретино предстает перед нами не только как умный человек, но и как решительный полемист, памфлетист и пасквилянт, за деньги и подарки способный и унизить, и возвысить адресатов своих писем и статей, любивший хороший стол, дорогую выпивку, красивых женщин. Так же, как Пьетро Аретино на портрете Тициана, мог бы выглядеть и сэр Джон Фальстаф, созданный Шекспиром.

Но все же главным у Шекспира и Тициана является праздничное чувство любви, ликующая музыка любви. Шекспир описал это чувство, а Тициан представлял его в образе Венеры и в других образах.

Венеция всегда, а в годы Тициана в особенности, была полна любовью и музыкой. Друг Тициана Джорджоне был превосходным музыкантом. Веронезе, изображая художников на картине Брак в Кане, каждому из них дал в руки музыкальный инструмент. На одной из самых знаменитых картин Лувра – Сельский концерт, – которую приписывали сначала Джорджоне, а затем Тициану, изображена сцена с героями, играющими на лютне и флейте среди идиллической природы, располагающей к неге и любви.

Орсино, герцог Иллирийский, восклицает в комедии Двенадцатая ночь:

Если музыка – пища для любви.
Играйте щедро, без оглядки, всласть,
Желанье напоить, пресытить.
Чтобы, изнежившись, угомонилось.
Давайте снова тот мотив, со спадом.
Он входит в слух, как веет южный ветер,
Что пролетел над берегом фиалок,
Украв и принеся их аромат[20]

.

Музыка любви во многих картинах и портретах Тициана звучит сильно и убедительно, если сравнить их с произведениями других живописцев, его современников и последователей. Может быть, именно за эти картины его называли королем живописцев. Но его жизнь была отлична от жизни настоящих королей и счастливее, чем у многих из них.

Шекспировский король Лир, после восьмидесяти лет поделивший свои владения между двумя дочерьми и оставивший третью без причитавшейся ей доли, умер, пережив смерть всех трех дочерей и потеряв рассудок.

Тициан имел двух сыновей и дочь. Он любил их и не женился после смерти жены, матери своих детей. Его дочь, Лавиния, вышла замуж и уехала от него; младший сын Орацио был всегда с ним в его доме и мастерской, помогал ему и умер от чумы в 1576 году, в год смерти самого Тициана. Старший сын Помпонио, о котором он заботился и хлопотал о его церковной карьере перед самим Папой, после смерти художника продал его дом, мастерскую и картины.

Судьба Тициана, дожившего до глубокой старости, была значительно счастливее, чем судьба короля Лира; в собственном доме и мастерской художник не расставался до конца своих дней с палитрой и кистями.