Портреты в черных тонах (Стеклянная тень – исход)

– Дело очень сложное, Виктор Мироныч. Преступники не оставили следов. Сработано чисто и профессионально.

– Десять миллионов вам лично.

– Хорошо. Я лично займусь этим делом.

Соснин вышел из автобуса. Капитану Юхтину приказал ждать начальство.

– Я попробую найти свидетелей, Петя, нечего всем на месте сидеть, дело делать надо. «Техпомощь» с мигалкой не «Жигули». И направление их понятно. В обратную сторону они уехать не могли, автобус дорогу перекрыл, так что я поехал.

– Возьми кого-нибудь с собой, – предложил Юхтин.

– Обойдусь. Если след возьму, вызову подмогу. Рация в машине у меня есть, – отмахнулся Соснин.

Майор сел в свою машину и набрал номер на мобильном телефоне. Трубку взял Артем.

– Деньги меченые, к использованию не пригодны.

– Это я уже понял.

– Так что нет смысла убирать уголовников. Я их сам возьму. Дай мне наколку. Свидетелей я уже заготовил на маршруте. Но этого мало.

– Оставлю схему в бардачке «Техпомощи». Найдешь ее на набережной возле старой бензоколонки.

– Понял. Выезжаю. Уносите ноги.

Возле перекрестка стоял цветочный киоск. Продавщица сказала, куда свернула «Техпомощь». Степан отстегнул ей пять тысяч.

– Получишь еще столько же, – пообещал он, – когда завтра приедешь в управление подписать протокол.

На пути следования майору встретились шесть очевидцев и все получили от него деньги и приказ явиться в управление. Договоренность с этими людьми прошла успешно за день до событий. Сейчас Соснин совершал ритуал, имена всех свидетелей были занесены в его блокнот заранее. Он знал, куда надо ехать.

Грабители тем временем доставили добычу в заброшенный цех старого завода на задворках города, куда давно не ступала нога человека. Командовал парадом Артем. Своих ребят он уже предупредил о провале операции.

– Так. Все слушают меня внимательно. Володя со своими друзьями остается здесь с деньгами. Из моей команды я оставляю Жорика. Иди, Жора, на галерею и держи ствол заряженным, если зеки попытаются нас кинуть. Бабки не трогать. Я и двое моих угоняем фургон из этого района и бросаем его там, где нас ждут три легковушки. На них мы возвращаемся сюда, делим бабки и уходим тремя группами. Работа сделана, договор остается в силе. Денег получили больше, чем рассчитывали, так что делить будем поровну. Никакой дискриминации. Все! Ждите!

Мужик с бритой головой, тот самый, который без промаха стрелял в автобусе, поднялся на узкую галерею, проходящую под потолком старого цеха. Там, наверху, было темно, и лысый тут же растворился во мраке. Свет падал в цех только от окрытых ворот и освещал лишь малую его часть. Мешки с деньгами стояли в углу, метрах в трех от железного стола, одиноко притулившегося у стены. На нем валялись кости домино и колода карт. Один из подельников Володьки достал пол-литру из кармана.

– Эй, верхолаз! Спускайся, выпей с нами, что тебе там скучать? Куда мы денемся? Машины нет, мешков много, города мы не знаем. А?

Ему никто не ответил.

– Как хошь, нам больше достанется. Садись, Вова.

– Нет, – отказался Володька, – я в сторожевого пса поиграю, а вы – в карты.

Он разложил мешки на полу и лег сверху, как на матрас, чем вызвал смех у подельников. Те принялись за бутылку, усевшись за стол. В отличие от сокамерников Володя город хорошо знал. Сейчас у него сердце колотилось, как паровой молот. Володя никогда не считал себя дураком, он улавливал такие тонкости, на которые никто не обращал внимания. Сейчас он всматривался в балкон галереи и пытался найти в темноте лысого. Почему-то он был уверен, что там никого нет. Тут должно что-то произойти. Как только Артем сказал о равном дележе, все стало ясно. Эти люди своего не отдадут. Скорее всего, их сдадут. Но только не живыми. Уж его-то, Володьку, точно прикончат. Он опасный свидетель, который, ко всему прочему, не хочет сматывать удочки, а ставит перед собой бредовую цель – отомстить Мезенцеву. Это не автобус с пустоголовыми рабочими. Мезенцева охраняют лучше, чем банк, из которого вывезли деньги.

Сейчас каждая минута дорога. Промедление может стоить ему жизни. А эти козлы в карты режутся, и никто из них не задумался о том, что цех покрыт сантиметровым слоем пыли, а стол блестит чистотой и костяшки домино как полированные. Дураков отвлечь надо. Да и водку Седой покупал на глазах Артема, а тот слова не сказал. Он же военный. Они привыкли к дисциплине. На такое дело не идут с пол-литрой.

Володя тихонечко приподнялся, уцепился за один из мешков и поволок его к темному проему в кирпичной стене. От дверей только петли остались. Лысый должен был его видеть, но наверху никого не было. И Вова в этом убедился. А картежники даже не смотрели в его сторону. Один минус. Силенок маловато, а мешок тяжелый. С ним не побегаешь.