Порубежник

Зато рука, сжимающая нож, была именно там, где надо. Клинок отправился в полет с нижнего положения, практически без замаха. Несколько тренировочных бросков не пропали даром. Он прекрасно запомнил баланс и отправил оружие точно в цель. Сталь вошла в шею с легким чавканьем.

Романов на автомате вышел из неудобного положения и был уже готов к новой атаке. В случае если бы его противник все же увернулся, ему это мало чем помогло бы. Михаил делал основную ставку не на поражение цели ножом, а на то, что этот бросок на мгновение отвлечет противника, после чего он поставит завершающую точку. Не понадобилось. Вот и славно.

– Ну что, Миша, поздравляю тебя. То пусто, то густо. Тут одного только железа не меньше чем на сотню гривен серебра. Хм. Интересно, а Мономах провел до конца денежную реформу? Да какая разница, – осмотрев павших, пожал плечами он.

Признаться, его сейчас куда больше занимали сапоги одного из братьев. И дело даже не в том, что они были в хорошем состоянии. Если верить глазомеру, а не доверять ему нет никаких причин, то размерчик у него под стать ноге Михаила. И это радовало особо.

Глава 4 Дурные вести

– Экий ты! Девяносто динариев! Никак издеваешься. Брони и оружие ить не новые, а использованные, с бою взятые. Да и качеством, прямо скажем, не очень. А цену гнешь, как за работу лучших мастеров. Дорого. Не возьму, – развел руками купец.

– Угу. А еще и тебе нужно что-то заработать, – одарив его широкой улыбкой, произнес Михаил.

– А чего греха таить, это мое ремесло. И коли мне выгоды нет, то и браться за дело не стоит.

– Согласен, уважаемый. Каждый ищет свою выгоду. И сколько ты готов положить за него?

– Пятьдесят динариев, и только из уважения к славному воину.

– Жадность порождает бедность, уважаемый Збышек, – все так же улыбаясь, покачал головой Михаил.

– Ты за словесами-то следи. А то ить не погляжу, что весь из себя справный вой.

– Не сердись, уважаемый. Давай так. Ты платишь мне шестьдесят динариев и позволяешь ехать в твоем караване до Киева. Эдак и мне сподручней, и тебе, случись беда, лишний меч не помешает. И это последняя моя цена. Если не согласен, поищу другого покупателя. Мне спешить особо некуда. Не сегодня, так завтра тут пройдет другой караван. А то и до Червеня дойду, да там продам с большим прибытком.

– Не тяжко будет? Путь, поди, не близкий, – хмыкнул купец.

– Ничего. Своя ноша не тянет. А монета в кошеле пока водится.

– То есть плату как охранник ты не запросишь?

– Нет. И даже сам себя всем обеспечу. Но коли случится драка, то все взятое мною с бою моим и будет, – подтвердив, счел необходимым уточнить Романов.

– А согласен, – протянул руку купец.

– Вот и договорились, – скрепляя сделку рукопожатием, произнес Михаил.

Убитых он не просто оставил в лесу, а прикопал от греха подальше. Как уже говорилось, законы работают и здесь. Помимо брони и оружия он с них разжился еще и вещичками. Нужно же во что-то переодеваться.

Ну и кошели их к нему перешли. В них обнаружилось сто пять дирхемов, что составляет чуть больше пяти золотых динариев. Ну и резаная монета – в Польше, как и во многих других государствах, имеют хождение арабские монеты, которые режут для размена.

А вот на Руси с недавних пор дела обстоят иначе. Мономах провел-таки денежную реформу, составив стройную десятичную систему из золотых, серебряных и медных монет. Золото появилось совсем недавно, уже при его сыне.

Это Романов узнал из разговора с купцом Збышеком, направляющимся в Киев. Его караван он нагнал на одном из постоялых дворов. Михаил намеренно завел с ним разговор, дабы навести мосты. Ему ведь нужна была попутка. И этот караван был ничуть не хуже других.

А еще стало известно и то, о чем Лешек понятия не имел. В частности, то, что великий князь Мстислав Владимирович взошел на киевский престол при непосредственной поддержке своего дяди Ростислава, ратующего за дела своего покойного и любимого брата Владимира Рюриковича, прозвищем Мономах.

К слову, сам Ростислав взял фамилию Всеволодов. Еще одна из реформ Мономаха, предложенная Михаилом и нашедшая свое воплощение в реале. Правда, сомнительно, чтобы тут все было гладко. Помнится, при жизни Романова князья были далеко не в восторге от того, что их вот таким нехитрым способом отдаляют от рюриковских корней. На фоне этого фамилия дяди и опоры великого князя явно указывала на то, что он намеренно и добровольно отстранил себя от очереди на престолонаследие…

Вообще-то Романов предпочел бы взять все монетой. Так оно куда проще. Но у купца на это был свой взгляд. Золото он вообще не предложил. Монетами выдал только две сотни дирхемов, эквивалент десяти динариев. В счет остального массивный серебряный шейный обруч, браслеты и новгородские гривны. Они наряду с киевскими все еще имели хождение за пределами Руси. Внутри-то все строже насаждают новую денежную единицу. Но пока придерживаются смешанной формы товарно-денежных отношений.