Порубежник

В основе своей город был деревянным. На высоких валах установлены бревенчатые стены. Что в общем-то и понятно, учитывая темпы его роста и доступность строевого леса. Но затем началось каменное строительство. Появились кирпичные и цементные печи. Постепенно кровля менялась с дранки на черепицу. Новые храмы изначально ставились каменными. Затем пришел черед детинца и княжьих палат. Сегодня в камень активно одеваются боярские усадьбы.

Словом, Рязань это едва ли не самый динамично развивающийся город, подобный разворошенному муравейнику. Помимо постоянных жителей тут хватает и пришлого люда, как сезонных рабочих, так и разных купцов. Рязанцы активно торгуют всевозможными товарами, причем далеко не только ремесленными.

Край богат лесами, и тут всегда было развито бортничество, а потому получило широкое распространение и пчеловодство, начало которому в свое время дал именно Михаил. Плодородные земли родили зерно, в настоящий момент являвшееся одной из серьезных статей дохода княжества. Его активно вывозили в основном на север, в Новгород, и далее в варяжские земли.

К слову, стекольное производство тут поставлено на широкую ногу. Правда, поначалу имелись затруднения с хорошими песками и, как следствие, с прозрачностью изделий стекловаров. Но кто сказал, что такой товар не стоит серебра? Еще как стоит. Потому как все одно куда практичней слюды. Да и рука у мастеров набивается.

– О! Макар! Здорово! – воскликнул один из посетителей трактира, поднявшись и призывно замахав вошедшему мужику.

– Ну здорово, Антоха! – подходя к столу, за которым сидели трое, произнес тот.

– Ты когда пришел?

– С вечера еще. Только мы сразу под разгрузку у княжеского причала встали.

– И что за груз на этот раз, коли прямо к князю? Да еще и в ночную пору? – удивился Антон.

– Так песок, от Москвы привезли, – присаживаясь за стол и делая знак подавальщику, ответил Макар.

– А-а-а. Понятно. И куда после?

– Да кто же его знает. Наше дело служивое. Куда отправит князь, туда и пойдем, – огладив бороду, произнес мужик.

Михаил отпил из кружки пиво, потеряв интерес к шумной компании. Ничего любопытного они уже не поведают. Местные к пришлым с настороженностью и откровенничать особо не спешат, а потому приходится добывать сведения все больше исподволь. И за прошедшие три дня удалось кое-что выяснить.

К примеру, ему стало известно, что четыре года тому назад на Москве-реке появилась слобода с знакомым до боли названием Москва. Вообще-то из истории Романов помнил, что основал этот город вроде как Юрий Долгорукий. И было это в Ростово-Суздальском княжестве. Но тут вышло все иначе. Сидит младший сын Мономаха в Торопце, являясь основателем княжеского рода Владимировых, и от престолонаследия находится бесконечно далеко. Москву же основал Муромский Юрий Ярославич. Хм. Тезка получается.

Насколько удалось выяснить, неподалеку от Москвы-реки обнаружились залежи белоснежного песка, вот рядом и устроил слободу князь, не мудрствуя лукаво назвав ее Москвой.

Стекловары Рязани уже четвертый год варят чистейшее стекло. Вот только держится это в тайне. И если приметит соглядатай какой, как треплется эта компания, то не сносить им головы. Потому как на сегодняшний день это серьезная статья дохода княжеской казны. Стекло караванами уходит вниз по Оке до Волги, волоком переходит в Дон, далее к морю и прямиком в Царьград. Там его перекупают венецианцы и продают уже как свое. Но даже с учетом этого доходы князя крайне велики.

И что это означает? Только то, что Юрию нужны не просто деньги, но еще и сохранить эту прибыль в секрете. Для чего именно, предположить нетрудно. Тем более если учесть то обстоятельство, что он пытается сблизиться с половцами. Причем с теми, что держат зуб на Мономашичей.

Остается вопрос по войску. Схема, сработавшая в Червене, пусть и случайно, здесь результата не дала. Двое воинов, ищущих наем, не привлекли ничьего внимания. Если бы князь собирал армию из наемников, то их непременно приметили бы. А тут словно в вакууме. Никому не нужны. Для порядка пытались прибиться к купцам, но неизменно получали от ворот поворот. Без надобности оказались и боярам.

Кстати, последних в княжестве откровенно много. Михаил точно не знает, но по его прикидкам больше сотни. Учитывая же, что каждому из них разрешено содержать по пятьдесят дружинников, получается уже достаточно серьезная сила. Вместе с княжеской дружиной выходит порядка шести тысяч, а может, и больше. И если они проводят хотя бы минимум учений для боевого слаживания, это уже реальная сила.

Впрочем, все одно это слезы. По численности такая дружина сопоставима с мобилизованным надельным полком, но на деле уступит ему. Во-первых, у надельников со слаженностью дела обстоят куда лучше. Во-вторых, более серьезное вооружение. Минимум одна батарея полевых пушек, десяток пищалей и столько же огнеметов. Да плюс централизованное снабжение греческим огнем.