Поручик из Варшавы 2 (СИ)

Времени на то, чтобы переодеться практически нет — на позициях, которые занимает пехотный батальон уже идёт бой, поэтому, накидываю ремень поверх всего уже надетого на меня снаряжения и проверяю «Маузер». На моё счастье, погибший солдат следил за своим оружием — во всяком случае, ржавчины и песка в стволе и магазине мной не было обнаружено, да и затвор ходил плавно, как по маслу.

Тут же провёл ревизию наличия боеприпасов к вновь приобретенному оружию.

Помимо «Маузера» и пяти уже заряженных в магазин патронов, в патронной сумке обнаружилось двадцать пять патронов россыпью. Приятным сюрпризом стало наличие в противогазной сумке сразу двух осколочных гранат. Это были оборонительные WZ-33 — визуально несколько похожие на привычные мне по фильмам и играм оборонительные «феньки» Ф-1. Такая же ребристая и немного вытянутая, только насечки другие и запал — совсем не УЗРГМ. А вообще, тоже неплохая игрушка — разлет осколков до сотни метров. Конечно, на этом расстоянии траву не скосит, но неприятностей добавить может.

Помимо взрывающегося и стреляющего, мне досталось и холодное оружие — малая пехотная лопатка и штык-нож к карабину. Между прочим — тоже весьма и весьма хорошее оружие в умелых руках!

Вскоре мы оказались на НП командира роты — того самого, что совсем недавно весьма вольготно попивал кофе из чудом сохранившейся фарфоровой чашки. Впрочем, чашка эта обнаружилась тут же — на потрёпанном жизнью и войной столике. Как и тарелка с разложенной на ней едой.

А вот подпоручика запаса, который должен был руководить ротой не было.

— Осмотри дом. Тут был наблюдательный пункт командира роты. С ним было пол отделения пехоты. — Коротко отдаю команду пехотинцу.

Солдат совсем не по-уставному кивнул, и, видимо, осознав свою ошибку, раскраснелся и споро нырнул в дверной проём.

Я же прильнул к окну и начал изучать обстановку, насколько это получалось сделать без бинокля.

А обстановка была, что называется, хреновая — это и мне, полному дилетанту в военном деле было понятно!

Немцы на рожон лезть не стали — особенно после выхода к своим моей бронегруппы через их боевые порядки — а поступили по-умному. Немецкий командир, как только получил по шапке, связался со своим начальством и вызвал парней из «Люфтваффе». Те же, в свою очередь решили отомстить обидчикам своих кригскамрадов и разбомбили всё, до чего позволил дотянуться наличный боезапас, не печалясь при этом, особо, если попадания авиабомб придутся на гражданские здания. Как говорится — «à la guerre comme à la guerre».

Плюсом к действиям авиации — немцы изготовились к броску и максимально сблизились с польскими позициями, пока польские пехотинцы в ужасе искали укрытия от авиации. Ну а дальше, когда поляки уже опомнились, вдруг оказалось, что было поздно — на одном из участков, который удерживала рота, на командном пункте которой я сейчас нахожусь, гитлеровцам удалось ворваться в траншеи.

С чего я это взял? А с того, как сам видел, что трое немцев в своей серо-зелёной форме «фельдграу» перевалили через бруствер и спустились в траншею!

И ведь это не последние «гансы», которые попытаются ворваться на польские позиции!

Будто бы в подтверждение моих мыслей, над бруствером замечаю сразу двух солдат Вермахта. Тут же вскидываю карабин и даже получается поймать на мушку одного из них, но сделать выстрел уже не успеваю — далекие фигурки в чужой форме уже скрылись в траншее.

Негромко выругавшись, устраиваю карабин на подоконнике и начинаю ждать. Буквально через несколько секунд, чуть в стороне от места, где только что в траншею ворвались вражеские пехотинцы, замечаю ещё одну фигуру в такой же форме, но уже с автоматом МР-38 в руках.

Быстро прицелившись, делаю выстрел, и… промахиваюсь! Карабин чужой — черт его знает, как это оружие пристреляно!

А вот немец глупостью заниматься не планирует — тут же ныряет в траншею, следом за своими боевыми товарищами, не желая становиться моей целью. Впрочем, и последующих двух немцев я тоже не убил — пытался приноровиться к оружию, волновался, ещё и страх появился, причём такой липкий и сильный, что…

Додумать я не успел — в стену за моей спиной впилась короткая пулемётная очередь.

Я зло выругался:

— Идиот! Тормоз! Тупень! Долго на одном месте торчишь!

Повалившись на пол, в очередной раз передёргиваю затвор винтовки и начинаю перезаряжаться.

«Пять выстрелов сделал! И ни одного попадания!» — Пронеслась отстранённая мысль в моей голове. — «А ещё в армейском троеборье участвовал! И неплохо отстрелялся! Тьфу на тебя, пан поручик!»

Справившись, наконец, с карабином, на четвереньках переползаю в разрушенную комнату. Мой сопровождающий боец уже тут. А с ним ещё двое — оба из отделения, что «ненавистно поедало» своего начальника взглядом. У обоих винтовки — правда, на этот раз Мосинские.

— Занять позиции! Немцы рвутся в траншеи! Небольшая группа уже ворвалась на позиции! Нам нужно отсечь остальных!