- О, графиня, я бы хотел, чтобы вы испытывали ко мне совсем иные чувства. Забудьте о том, что я царь. Смотрите на меня, как на обыкновенного мужчину. А еще лучше, как на простого мужика... Признаться, иногда я мечтаю поселиться в какой-нибудь тихой деревне, завести кур, гусей... Но что это вы на меня так странно смотрите?
Элен сидела с презрительно выпяченной нижней губой и глядела на него не мигая.
- Да что вы уставились на меня как солдат на вошь?! - возмутился Александр.
- Но вы же сами, ваше величество, просили смотреть на вас, как на простого мужика.
Царь неловко хохотнул.
- Я имел в виду не сословное положение, графиня. А нечто в ином роде.
- Поясните вашу мысль, государь, - нежно проговорила Элен, придвигаясь к нему. Ее грудь уперлась ему в плечо. - Ваше величество говорит загадками...
- Вы думаете, если я царь, то моя голова забита лишь государственными делами? Нет, милая графиня, моя голова в настоящий момент занята только вами. И она раскалывается от вопроса "быть или не быть?"
- Я вижу, государь, мною занята не только ваша голова, - проворковала Элен. - Но и руки.
- Не удивляйтесь, я такой же мужчина, как и все.
Александр принялся облизывать ее плечи.
- Отвечайте не тая, быть иль не быть?
- Чему?
- Всему тому... чего вы сами знаете.
- А если сюда вдруг войдет мой муж?
- Он получит повышение. Кто он у вас? Коллежский асессор? Я сделаю его статским советником.
- Он граф.
- Прекрасно. Я женю его на своей племяннице, и он станет князем.
- Но он уже женат!
- На ком же, позвольте узнать?
- На мне.
- Игрунья! Вы меня совсем запутали. Пустите палец. Куда это я попал? Да что же это такое?
- Французское белье, государь. Я выписала его из Парижа.
Царь задрожал от нетерпения. Отбросив всякие светские условности, он стал осыпать Элен все более дерзкими поцелуями. Однако, они выглядели просто невинной забавой по сравнению с тем, что вытворяли его руки.
Неожиданно в саду раздались посторонние голоса. Хохоча и повизгивая, сюда влетели двое влюбленных подростков.
- Вон! - взревел царь, вскочив с дивана. - Ремня дам!
Дети с криком убежали. Царь топнул от злости ногой и опять подсел к Элен.
- Ах, ваше величество, нас застанут, - сказала она. - Царица Елизавета узнает.
- Ничего, умоется.
- А Нарышкина?
- Она меня любит, а значит, поймет. Когда вы со мной, мой ангел, никого, кроме нас, в это мире больше не существует.
- Здесь так светло, я стесняюсь...
- Да будет тьма! - провозгласил Александр, и, обойдя сад, загасил все фонари.
Сад утонул во мраке. Царь стал наощупь пробираться к графине.
- Где вы, Элен?
- Здесь. Идите на мой голос.
- О, графиня, ваш голос слаще мармелада!
- Мерси, ваше величество. Но где же вы?
Наткнувшись на фонтан, царь плюхнулся лицом в чашу с водой.
- А-а! Проклятие...
- Что случилось, государь? - всполошилась Элен.
- Ничего, любовь моя. Просто я решил помыть руки.
- О, это что-то новое в нашем придворном этикете.
- Как говорят англичане, у джентльмена, ухаживающего за леди, должны быть храброе сердце и чистые руки.
- Ваше величество, идите же скорее. Я изнемогаю!
- Иду, иду... Так... ногу сюда, а теперь... Ага, здесь, кажется, проход. Я чувствую, Элен, что вы уже близко. Я слышу ваше дыхание... и запах духов. Вот, кажется спинка дивана...
- Нет, это моя грудь. Неужели она такая плоская?
- Напротив, но она такая упругая, что я подумал...
- Ах, молчите. Какие глупости! Идите сюда...
Она дернула его за руку, привлекая к себе, и они слились в страстном объятии.
- О, Александр! Вы и голову успели вымыть?
- Да, Элен, ради вас я был готов вымыть и ноги, но не хотелось терять время.
- Ваше величество, вы весь мокрый. Вы простудитесь.
- Не волнуйтесь за меня, mon ange, я сейчас разденусь. Но позвольте начать с вас.
- Я в вашей власти, государь.
- Зовите меня просто Сашей.
- Саша, вы куда-то не туда!.. Здесь подвязка. Берите левее...
- О господи, опять подвязка... А это еще что такое? Ничего не понимаю... Графиня, где же ваша жопа?! Ох уж это мне французское белье!
Глава 8
Во мраке
Поручик Ржевский в темпе вальса носился по дому Коневских в поисках уборной. Присутствие Наташи Ростовой, этой восторженной наивной девушки, лишало его возможности сходить за первую попавшуюся штору. Он никак не мог от нее отделаться. Девушка возомнила, что в его странном поведении, в этих загадочных метаниях по комнатам и лестницам заключена какая-то жуткая тайна. И поручик, понимая ее чувства, не решался разрушить ореол таинственности, возведенный ею вокруг него.
- Да где же, наконец, ваш друг, поручик? - вопрошала Наташа, дергая его за рукав ментика.
- Здесь, где-то поблизости.
"Лопнет, - в отчаянии думал Ржевский. - Ей-богу, сейчас рванет, как бомба. Чертов пузырь!"
Наташа сочувственно заглядывала ему в лицо.
- Вы так бледны, поручик. У вас какие-то неприятности?
Ржевский загадочно молчал.
"У сон ле туалет? - думал он по-французски. - Черт побери, где же этот проклятый нужник?"
Толкнув плечом очередную дверь, он увидел перед собой зимний сад. При виде такого изобилия деревьев и кустов поручик понял, что спасен.