Порванная струна

– Но ведь соседу вашему тоже после того плохо было! – вспомнила вдруг Надежда.

– Да, но только ему уже лучше, даже на улицу выходит, я вчера из окна его видела, – неуверенно проговорила Зинаида.

У Надежды вдруг заломило в висках, она вспомнила, как болела у нее голова вчера вечером, после визита к Зинаиде.

«Я-то в той квартире не была, отчего же у меня в чужом пиру похмелье?»

– А у нас какое событие, – оживилась Зинаида Павловна, – ночью кто-то влез в ту квартиру, где Аня жила. Жена Ивана Феоктистовича собралась на рынок – она любит пораньше, смотрит – дверь вскрыта. Милиция приехала, посмотрела – вроде, говорят, ничего не взяли. Хотя там после обыска такой беспорядок, что не поймешь…

Надежда подошла к открытой форточке и вдохнула свежего воздуха. Постояв еще немного и подождав, пока в голове не сложится четкая картина, она сказала Зинаиде очень серьезно:

– Зинаида Павловна, вы только не паникуйте. Но у меня есть сильнейшие подозрения, что дело со смертью Ани – не такое простое, как кажется на первый взгляд.

Зинаида слушала молча.

– С чего это здоровая девушка вдруг умерла?

– От инсульта… – неуверенно напомнила Зинаида.

– Бросьте вы! – рассердилась Надежда. – С чего это мы будем на слово верить постороннему мужику, что в «скорой» работает?

Зинаида Павловна, которая сегодня зла была на свою участковую врачиху, не могла с Надеждой не согласиться.

– Но тогда к чему ты ведешь, Надя, что-то я не пойму.

– Мы все отравились! – торжественно объявила Надежда. – Надышались какой-то химии. И я знаю, откуда все пошло, – от цветка, который вы взяли в квартире у Ани.

– Да что ты говоришь? – Зинаида привстала с кровати, но тут же без сил откинулась на подушки.

– Я только сегодня читала у Брониславы описание действия на человека такого яда, ну не совсем такого, но симптомы были похожи: головокружение, слабость, глаза режет… Вы помните Брониславу Моисеевну?

– Помню, – ответила Зинаида. – Она же раньше билеты распространяла; что, теперь на яды перешла?

– Да не на яды, – поморщилась Надежда, – это средство такое, от насекомых. Насекомых оно истребляет, а растениям ничего не делается. А если человек им надышится, то очень плохо может быть. И коту тоже, я потому и не взяла средство на дачу.

– Ты думаешь, что в том цветке, который я у Ани взяла, что-то такое было? – всполошилась Зинаида.

Надежда даже восхитилась: ай да Зинаида! Болеет тяжело, а голова-то соображает.

– Ты хочешь сказать, что и Анна из-за него… Господи помилуй! – вскричала Зинаида Павловна и закашлялась.

– Я ничего не утверждаю, – сказала Надежда с расстановкой, – но сами посудите: как только вы с этим цветком столкнулись, так все неприятности и начались. Может, он сам по себе ядовитый, может – обработан чем-то. Откуда он у той девушки взялся?

– Понятия не имею. Взяла его сдуру, теперь уже жалею, – покаянно ответила Зинаида. – Говорят ведь: нельзя от покойника ничего брать, примета плохая, так оно и вышло. И ты жалуешься, и Иван Феоктистович.

– Как думаете, милиции тоже поплохело? – поинтересовалась Надежда.

– Ну этих-то никакой яд не возьмет, разве что цианистый калий, – махнула рукой Зинаида, – впрочем, я плохого им не желаю, да они в тот день по всем комнатам ходили, а мы с соседом как раз у самого цветка сидели. Что делать будем, Надя?

Надежда яростно рылась в сумке, разыскивая записную книжку, в которой был записан телефон ее одноклассницы Виктории Львовны Залевской. После школы Виктория поступила на химический факультет университета и два года назад, на встрече одноклассников, сообщила друзьям, что стала заведующей кафедрой токсикологии Химико-фармацевтического института, который находится на Петроградской стороне, на набережной реки Карповки. Профессором Виктория стала уже давно, и в тот раз, на встрече одноклассников, на поздравления со смехом отвечала, что карьеры она никакой не сделала, а просто все приличные специалисты разъехались по миру, вот она, как в известном анекдоте, и стала начальством.

Но никто ей не верил, потому что все знали, что Виктория – ее в школе так и звали Викторией (никаких Вик и Витек она не признавала), – все знали, что Виктория баба умная, и кафедре токсикологии очень повезло, что именно Виктория Львовна Залевская стала ее заведующей.

Надежда нашла телефон сразу: Виктория фамилию не меняла и даже, кажется, замужем ни разу не была. Домашний телефон не отвечал, тогда Надежда набрала рабочий и после недолгой беседы с секретарем добилась самой Виктории Львовны. Та узнала Надежду по голосу сразу же, но жестким тоном произнесла, что разговаривать сейчас никак не может, – у нее через пять минут лекция.

– А после лекции? – заикнулась Надежда.

– После лекции привезут материал на срочную экспертизу, я буду занята в лаборатории, так что звони домой вечером попозже, думаю, что часам к одиннадцати я дома буду. Там и поболтаем.

– Вот еще, мне с тобой не болтать нужно, а по делу проконсультироваться! – нисколько не обидевшись на жесткий тон, закричала Надежда.

– Дело срочное? – строго спросила Виктория.