Посадочные огни

Маргарита прошла вперед, что-то говоря об удачном расположении дома и тихих соседях.

Галкина ждала от будущего постояльца вопросов – их не было, и они продолжили экскурсию.

Далее следовало знакомство с бытовой техникой (новой, для себя купленной). Адам слушал голос Марго, не вникая в смысл. Густой, томный, голос вел моряка за собой, как дудочка крысолова. Украдкой разглядывая хозяйку, Адам с сожалением подумал: «Полкурицы, а не женщина» – и опять заслушался напевным звуком ее голоса. Голос удивлял вдвойне, потому что в его низких нотах Адаму слышались афроамериканские или мексиканские страсти, а бортпроводница поражала холодностью и бестелесностью, и звук не накладывался на визуальный ряд. По представлению подполковника, такая пигалица должна была чирикать воробьем, что, кстати, идеально подошло бы ее задиристому, вздорному характеру.

Закончив показ, Маргарита решилась заговорить о цене:

– Мне нужно десять тысяч. Вас цена устроит?

– А? – Адам вышел из задумчивости. – Да, вполне.

– Паспорт у вас с собой?

Рудобельский похлопал себя по карманам, нащупал корочки:

– Да, с собой.

– Покажите. – Маргарита протянула ладонь, пошевелила длинными, аристократическими пальцами.

– Да, конечно. – Адам запустил два пальца в карман.

Вместе с паспортом в кармане оказались водительские права и военный билет, пришлось достать все вместе. Адам так и протянул Маргарите все скопом. Галкина подслеповато прищурилась, оглянулась на очки на компьютерном столике, но надевать их почему-то не стала.

«Откормить бы ее, может, и получилась бы нормальная баба», – пришел к выводу Рудобельский.

– Так, – с видимым удовольствием произнесла Маргарита, листая паспорт возможного постояльца, – Адам Францевич Рудобельский. Песня с припевом, а не имя. Разведен? Какая жалость!

– Да, знаете.

– С кем не бывает, – подбодрила моряка Марго и продолжила: – Место прописки – город Магадан? Далековато забрались, Адам Францевич. Цель приезда?

– Командировка.

Марго повертела в руках военный билет, хотела вернуть владельцу, но передумала и заглянула в исписанные мелкими буквами и цифрами проштампованные страницы.

– Командир БЧ?

– Боевой части, – пришел на помощь даме Рудобельский, – в запасе.

– Это в смысле – на пенсии? – Галкина не собиралась миндальничать с человеком, о которого споткнулась ее карьера старшей бортпроводницы.

– Флот сокращает численность! – гаркнул Адам, втягиваясь против воли в игру, которую вела эта интриганка. «Ну и вляпался же ты, Адам, – сказал себе запасник ВМФ, – и чего сразу не ушел?»

– Ладно, давайте подпишем пакт о мирном заглоте. – Восемь месяцев в агентстве недвижимости «Гуд-риелт» не прошли для Галкиной бесследно.

– Не понял, – насторожился Адам.

– В смысле подпишем договор найма помещения, – поспешила успокоить Рудобельского Маргарита и протянула моряку экземпляр договора: – Читайте.

Едва начав читать, Адам застрял в первом же абзаце договора и поднял на Маргариту недоумевающий взгляд:

– Так это что, не ваша квартира?

– Бог с вами, с чего вы взяли? Конечно моя!

– Здесь написано: «Маргарита Михайловна Галкина». А вы только что сказали, что вы Ева!

– Какой вы, однако, Адам Францевич, бдительный! Это была шутка! Понимаете, шутка! Ну, если вы – Адам, то я – Ева! – объяснила Галкина Адаму.

– Нет уж, показывайте паспорт! – Адам проявил лучшие качества мужчины и офицера – решительность и твердость. Нашлась шутница, видели мы таких.

– Нет ничего проще! – Марго уже направилась к своей сумке, но вспомнила, что отдала паспорт Валентине, хлопнула себя по лбу. – Фу, черт! Забыла совсем: паспорт сестра забрала… Но вы можете мне верить: я и есть Маргарита Михайловна Галкина.

– Зачем?

– Что – зачем? Зачем верить?

– Зачем сестра забрала ваш паспорт?

Маргарита была не готова к этому вопросу и в полной растерянности уставилась на Адама.

Бирюза в глазах потемнела, замутилась. Рассказывать моряку о своих отношениях с банкирами? О том, что квартира заложена? Галкина молчала, обзывая себя последними словами. Моряк сбежит, не дослушав историю до конца, – это ясно как божий день.

«Ну конечно, вляпался, дурак, – ругал себя Адам, – тебя предупреждали, что здесь на каждом шагу черные риелторы, а ты не верил. Эта рыжая бестия – не иначе черная риелторша».

Адам сгреб документы со стола:

– Ева, а давайте я зайду, когда сестра вернет вам паспорт… Завтра…

– Да не Ева я! – разозлилась Маргарита.

«Тупой вояка, дубина стоеросовая, черт бы тебя побрал!» – можно было прочитать в ее взгляде.

Адам попятился. «Злишься, что не удалось развести лоха?» – можно было прочитать в его взгляде.

Вчерашняя победа над коллектором с тюремными наколками вдохновила Маргариту, она пошла в атаку:

– Вы мне что, не верите?! Мне – не верите?!

– Знаете, Ева, сейчас развелось столько мошенников, – пятясь, бормотал Рудобельский, проявляя лучшие качества офицера и мужчины – благоразумие, бдительность и твердость духа, – свое выдают за чужое и не морщатся…

«Сейчас эта дикая кошка бросится на меня, – подумал Адам, отступая, – тощие – они злые».

– Сами вы мошенник! – наступала Галкина.