Поседевшая юность

— Хорошо служишь, Демидов. — И майор с удовольствием пожал широкую, мощную руку, под стать своей собственной.

Бросив взгляд на часы, скомандовал:

— По местам! Бегом, комдив! Остается мало времени

Для командира дивизиона успели отрыть довольно вместительный окоп и соорудить над ним навес из плащ-палаток. Чулкову часовой преградил путь.

— Пропустить! Со мной, — приказал майор. — Сверим расчеты, комдив. Чулков, займись. Быстро!

Денис еще раз отметил падение силы ветра и в уме уже определил поправку. Расчет свой подал майору. Назаров взглянул, но ничего не сказал. Он вышел из окопа, огляделся, прислушался, подставил ветру левую, правую щеку, и опять карандаш его забегал по бумаге.

Наконец, взглянув на Чулкова, сказал тихо:

— Занизил силу ветра. Он дул нам в спину, а ракетам будет дуть в «лицо». — Взглянул на часы. — К телефону. Приступайте.

Командир дивизиона взял у телефониста трубку.

— Слушай мою команду.

Чулков протиснулся к Назарову, наклонился к его уху.

— Разрешите мне посмотреть… Там… — и кивнул на выход из окопа.

— Ослепнуть захотел? Посмотри, какой сумрак. Вон стереотруба. Через двадцать пять секунд залп.

В стереотрубу Чулков сначала ничего не увидел. Наконец, рассмотрел какие-то неясные серые плоскости. Они стояли довольно далеко от КП с левой стороны.

— Залп! — тихо произнес майор.

— Залп! — повторил старший лейтенант.

Вспышки оранжево-красного, будто вырвавшегося из глубин земли клубящегося огня, сначала ослепили Чулкова, а скрипучий, чуть поотставший от огня рев, придавил его к земле. Напрягая все силы, он вцепился в рукоятки стереотрубы и прирос к окулярам. С каждой установки одновременно слетели по две ракеты. Они как молнии прорезали серую мглу и в доли секунды исчезли из поля зрения.

— Вз-зр-ры-уу!

— Вз-зр-ры-уу!

Огненный смерч все выше поднимался к небу. Кругом багрово посветлело. Слепящие вспышки следовали одна за другой. В огненном мареве казалось, что установки отрывались от почвы и мгновение висели в воздухе. Через секунду колеса касались земли, но всего лишь за тем, чтобы тут же подпрыгнуть.

«Неужели и в самом деле волна огня поднимает установку?» — удивился Денис.

Но вот перестал гореть воздух. Установки развернулись и одна за другой умчались куда-то влево. В окопе повисла тягостная тишина. Ее сначала было труднее переносить, чем рев улетающих ракет.

Кто-то отстранил Дениса в сторону и в полной темноте, очень густой и липкой, стал возиться у стереотрубы.

— Вот теперь взгляни, — послышался голос майора. — Не тычься, как слепой кутенок.

Рука Назарова сдавила затылок Дениса и мягко склонила его к окулярам.

— Видишь красное зарево?

— Вижу, товарищ гвардии майор.

— Как полагаешь, что это?

— Рвутся наши ракеты.

— Они уже сделали свое дело. Взрываются теперь фашистские мины и снаряды. Рвется все, что может взрываться. Гул слышишь?

И действительно, слышался отдаленный гул, похожий на летний гром. Он то спадал, то вдруг накатывался с новой силой.

— А вот сейчас по нашей высоте должна открыть огонь артиллерия противника.

Ждали минуту, ждали другую, но артиллерийского огня противник не открывал. Громовой раскат постепенно стал утихать.

— Неужели все подавили?! — воскликнул Назаров. — Ай, да мы — спасибо нам!

Только сейчас, пожалуй, Денис окончательно понял, что майор Назаров еще, в сущности, очень молодой человек. — всего на четыре года старше его самого.

Вдалеке вспыхнула ружейно-пулеметная пальба.

— Пошел батальон, — удовлетворенно сказал Назаров. — Свет!

Зажгли карбидную лампу. Майор и командир дивизиона — старший лейтенант склонились над картой, оба что-то невнятно бормотали. Потом окреп голос Назарова:

— Николай Митрофаныч, если б тебе довелось организовать оборону на месте немцев, куда бы упрятал артиллерию?

Старший лейтенант не сразу ответил, задумавшись, он теребил мочку уха.

— Так куда же?

— Куда? А вот сюда бы. Так удобно громить наступающую пехоту скрипунами и артиллерией. — А почему же они не пытались сейчас подавить нас?

— Я думаю, Артем Николаевич, не стоит гитлеровцев считать круглыми идиотами. Подавить нас в сумерках все равно не так просто, а выдать себя можно в два счета.

— Так. Именно так. Батальон может наполовину поубавиться, если немцы ударят отсюда. Телефонист, КП командира полка!

Телефонист вызвал «ромашку».

— У телефона первый, — доложил связист.

— Товарищ первый, взгляните на высоту пятьдесят и два. Она вам ничего не говорит?

— О ней-то и размышляем. Очень, я бы сказал…

— Вот-вот. И нам она кажется выгодной для противника.

— Попробуйте обработать. Моя разведка уточнит, и вам сообщу.

— Сделаем! — Майор отдал трубку и тихо приказал: — Дивизион — на огневую позицию!

Старший лейтенант повторил приказание. Телефонист немедленно передал его слова неведомой «сирене».

— Продолжим расчеты. Чулков, следи за мной. Вот новое расстояние до цели. Если что не так, останавливай, поправляй.

В наступившей тишине минут через пять-семь заурчали моторы автомобилей. Вскоре все смолкло. Загудел зуммер телефона.

— Позиция занята, — доложил телефонист.

— Отлично. И мы готовы. Чулков, есть замечания?

— Все в порядке, товарищ гвардии майор.