Посейдоника I

— Я с Фронтира. На Земле я, в общем-то, и не был… Денег не хватало поехать посмотреть. Был пилотом, сначала боевым, потом на транспортнике. Во время боя с пиратами… точнее, после него, меня и подобрал ваш корабль.

— Насколько объективно ваше суждение? — продолжала все та же дама.

Ох уж эта их прямота. Ну что тут ответить…

— Наверное, не очень, я был мелкой сошкой. Обошлись со мной, прямо скажу, неважно. Из академии вышибли, отца уволили, а после того как он дал по морде судебному исполнителю, так вообще закрыли в тюрьму, где он… Неважно… В общем, сужу в меру имеющейся у меня информации. Это, конечно, не бог весть что, но, похоже, другого очевидца у вас нет.

На этом «следствие», понятное дело, не закончилось, и еще около двух часов ему пришлось отвечать на вопросы, иногда наивные, а порой и очень даже заковыристые. Конечно, он не мог знать «степени эффективности интегрированности личности на Земле в общественную структуру по шкале Крюгера», но на более простые вопросы, насколько мог, дал ответы. Когда, наконец, все закончилось, Игоря попросили покинуть заседание, а через двадцать минут вышел оттуда и Дарион.

— Дружище, это что было? — в лоб спросил Игорь.

— Заседание Малого Совета. Обсуждали отчет нашей экспедиции, — скупо ответил посейдонец.

— И?..

— Что «и»? Никакого «и»! Просто обсуждали. Когда пришло время подведения итогов, меня попросили на выход. Допуска нет, — вздохнул Дарион. — Одно сказали точно: через год будет экспедиция. Мне поручили тебя подготовить. Будет ли она к Земле, я не знаю, но не думаю. Без решения Высшего Совета такие решения не принимаются, а до него еще далеко.

— А что значит подготовить? — осторожно поинтересовался Игорь.

— То есть выбрать тебе специальность, по которой тебя возьмут в экспедицию, пройти экзамены, доказать свое право и полезность для дела.

— То есть как бесценный источник информации, по блату, меня не возьмут? Придется в общем порядке? — с максимальной иронией в голосе постарался сказать Игорь.

— Ты зря смеешься. Ценность твоих знаний не так уж велика, как ты сам сказал, а брать кого бы то ни было в экспедицию просто так — против наших правил. Тебе придется доказать, что ты подходишь. Это очень сложно. Ты в откровенно слабой физической форме, а наличие каких-либо навыков вообще под вопросом. Ты говоришь, был пилотом? Посмотрим, сможешь ли ты летать у нас.

Глава 8

Устройство посейдонского истребителя оказалось для Игоря легким шоком. Будучи профессиональным пилотом, он умел летать на всем, от дельтаплана до звездолета, но что касается последних, то он привык к неким общим принципам устройства и управления, которые с незначительными изменениями были присущи всей технике Федерации.

Звездолеты делятся на два основных типа: с прямым управлением, то есть где пилот отвечает за любое движение машины, и с опосредованным, когда штурвал, руль или джойстик, как у поверхностных флаеров, является, по сути, органом управления автопилотом. Он-то реально и управляет кораблем, а пилот лишь задает направление, скорость и высоту. Для космических грузовиков и прочей гражданской шушеры — самое оно. Вроде как и рулишь, но все ошибки подчищает незаметный автопилот. Другое дело — боевые истребители: тут ни о какой автоматике и речи идти не может. Да и какой здравомыслящий пилот позволит железке делать то, ради чего он сел в кабину. Стандартная схема управления такова: посадка пилота в кресле — полулежа, ноги на педалях тяги, правая — газ, левая — реверс (иногда бывает две пары педалей, отвечающие отдельно за каждый двигатель). Две ручки управления по обе стороны. Правая отвечает за ориентирование корабля относительно своей оси, а левая — за движение корабля в горизонтальной и вертикальной плоскостях.

Движение истребителя в космосе имеет некоторые особенности. Первое и самое главное — это отсутствие понятий «верх-низ» и «право-лево», а второе — это то, что основным движущим фактором в вакууме является инерция, и просто разворот корабля вокруг оси, например, вправо, означает лишь то, что теперь его нос смотрит не в ту сторону, куда движется остальная туша; попытка дать в таком положении максимальную тягу на маршевых будет означать не полет вправо, а довольно плавную дугу с сохранением прежнего вектора движения до момента гашения инерции. Ну и плюс соответствующая перегрузка для кусочка мяса и костей в кабине. Тут, в общем-то, и кроются главные отличия звездолета от, например, атмосферного летательного аппарата. Звездолету для поворота на скорости следует сначала погасить инерцию движения реверсной тягой, изменить направление маневровыми движками носовой части, снова дать ускорение маршевыми двигателями, при необходимости выровняв горизонталь двигателями векторной тяги. При этом умение выбрать оптимальную траекторию из тысяч вариантов как раз и определяет мастерство пилота.