Посещение рыцарского замка

Выехали за город.

День стоял замечательный, с ярким солнцем и легким осенним морозцем.

«Замок, очевидно, где-то в пригороде, – подумал я. – Очень старинный, наверное, раз рыцарский».

Наконец автобус остановился, заложив дугу на какой-то пустынной стоянке.

Вокруг был лес, уходящий куда-то на холмы.

Немецкие туристы вышли и как-то сразу вписались своей одеждой в этот пейзаж, а вот мне стало чуть неловко в галстуке и без шляпы.

Но моя группа, очевидно, устав от общения со мной, тактично перестала замечать мое вопиющее отличие от них.

Экскурсовод, прихрамывая и одновременно резво так припрыгивая, взмахнул рукой, как бы увлекая нас в атаку, и помчался в лес по едва тореной дорожке.

Группа, радостно загоготав, затрусила за ними.

И не успел я опомниться, как остался на пустынной стоянке совсем один: автобус развернулся и уехал, группа, радуясь чему-то; ускакала в лес.

Я оглянулся вокруг и невольно поежился – никого.

Только на ближайшем дереве, черном и заплесневелом снизу, сидела ворона и не мигая смотрела в мою сторону.

Я бросил в нее камнем, она каркнула и улетела.

Я вздрогнул и тут же принял решение, единственно правильное в такой ситуации: помчался вслед группе, благо, голоса еще были слышны.

Можно было, конечно, побежать и за автобусом, но его уже и слышно не было: очевидно, мотор работал бесшумно.

Минут через десять я догнал-таки группу.

Все приветствовали меня восхищенными воплями, кто-то даже похлопал по спине, но экскурсовод не остановился даже на минуту.

Этот хромой старикашка с рюкзачком за спиной мчался по лесу так, будто ему где-то там, в чаще, обещали приделать здоровую конечность. При этом он все время говорил и говорил, то и дело останавливаясь на секунду-другую у какого-нибудь дерева или наклоняясь к какой-то блеклой травинке.

Когда же вся группа в очередной раз восхищенно уставилась на какую-то облезлую елку, я использовал эту мимолетную передышку, чтобы отереть пот со лба и немного отдышаться.

А надобность такая была – они носились по лесу, как сумасшедшие, словно у них была одна-единственная цель: загнать меня в доску, петляя между деревьев и колючих кустарников. Причем и тропинки, и дорожки на протяжении всего маршрута упорно тянулись куда-то вверх.

Минут через двадцать я со взопревшей шеей, со сбитыми набок лаковыми туфлями и при спущенном галстуке стал ловить за куртки моих сотоварищей по обследованию лесных чащоб и, рисуя в воздухе руками контуры замка, стал спрашивать, как мог, где, мол, когда, мол, он откроется нашим взорам.

Меня, как ни странно, понимали и, весело перебирая ногами в гетрах и бутсах, показывали еще вверх и дальше, под полог мрачного леса.