Пошел к черту!

Я проснулась ближе к вечеру и почувствовала сильный голод. Я проспала весь день, поэтому пропустила все приемы пищи. Но из комнаты выходить не хотелось. Я не хотела ни с кем пересекаться. Ни с Севой, ни с мамой. Тем более с ней. Проснулась я уже совершенно в другом настроении. Мне было плевать, где она была. Но долго ли продлится мое равнодушие? Это все от злости. Я была в этом уверена. Пройдет несколько часов, и я вновь буду переживать. Пока буду наслаждаться своим равнодушием.

Я спустилась вниз, на кухню. И никого не встретила, к счастью. Быстро перекусила бутербродами, а потом стала собираться. Я была решительно настроена, чтобы пойти в торговый центр, прогуляться и развеяться. Казалось, будто я напрочь лишилась чувства самосохранения.

Я заперла дом и пешком направилась на остановку. Мне нравился наш городок. Здесь было тихо и спокойно. Мне нравилось здесь жить, правда, если бы Антона не был моей бедой, то жизнь была бы в тысячу раз прекрасней. Но не будем о козлах и других рогатых.

Следующие два часа были просто прекрасными. Я забыла обо всех проблемах, гуляя между книжных полок. Я выбрала себе два романа по акции, тетрадки, ручки и несколько выделителей. Вроде бы все нужное купила. Но не спешила уходить. Не хотелось возвращаться домой. Там наверняка мама, которая с недовольным лицом, и Сева, который будет издеваться надо мной. Все как обычно. И хоть сегодня я хотела отдохнуть от этого.

Но я не могла надолго задерживаться, близится осень, быстро темнеет, а по темноте не хотелось идти домой.

Я вышла из торгового центра и замерла, наблюдая, как красив сегодняшний закат. Я так погрузилась в насущные проблемы, что совсем позабыла про такие простые, но красивые вещи. И иногда они доводили меня до слез. От такой красоты хотелось плакать, так сильно щемило в груди.

Я постояла несколько минут, любуясь последними лучами солнца, а потом направилась к остановке, чтобы успеть на последний автобус.

И все же я немного опоздала. Когда я вышла из автобуса, сумраки уже накрыли город. И тут я начала жалеть, что затеяла эту прогулку. Вспомнилось, как Антон выловил меня, и если бы не соседка… Страшно представить, чтобы этот негодяй со мной сделал. Но ничего. До дома всего пятнадцать минут. Ничего со мной не случится. Но гадкое предчувствие никак не покидало меня. Я то и дело оборачивалась, думая, что меня кто-то преследует.

И, как оказалось, чуйка меня не предала.

Их было трое. И они появились, словно из тени. Им не нужны были деньги. Они окружили меня, и на тело посыпались тяжелые удары… Было больно. Очень больно. Я не помню, как оказалась на земле. Я не могла даже сопротивляться. Я слабая. Слишком слабая. Да и что может сделать девушка против троих крупных парней? Казалось, что это длилось просто вечность. Но на самом деле нет. Удары так же резко прекратились, как и начались. Я слышала стоны и тяжелые удары. Но так и не смогла поднять голову. Мне было слишком больно.

— Эй, — раздался знакомый голос, — Ксюша, открой глаза. Ты слышишь меня?

Я приоткрыла один глаз. Второй уже заплыл. Да, хорошо мне досталось.

— Сева…

А это был именно он. Как он здесь оказался? И где те парни?

— Что, опять нашла приключения на задницу? Иди сюда.

Он поднял меня на руки и понес домой.

10

Я ненавидела больницы, посещала их крайне редко, поэтому тот факт, что меня положили на лечение, очень удручал. Меня избили. Несильно, но мне хорошо досталось. И если бы не Сева, который вышел на вечернюю пробежку, то не знаю, что бы от меня осталось…

А еще я потеряла пакет со всеми принадлежностями, которые купила для учебы. Это тоже расстраивало.

У меня было обнаружено сотрясение мозга (может, хоть сейчас мозги встанут на место) и растянуто запястье. Не страшно. Но неприятно. Я уже третий день здесь валяюсь, и, честно, хочется уже сбежать. В палате, кроме меня, еще три пациентки. И две из них бабульки. И это был просто невыносимо. Я не говорю про запах, храп и тому подобные неприятные вещи. Я говорю про их поведение: обсуждение, сплетни, нехорошие слова. Сколько я о себе узнала… Даже сны стали дурацкие снится. Мне было неприятно, я не понимала, почему они так себе вели. Может, от злости, может, от одиночества. Ведь их никто не навещал. Как и меня… Но мне регулярно передавали то фрукты, то вещи. Даже телефон передали. Но я не звонила матери, и она не спешила связаться со мной. Мне было обидно до слез. Я совсем ее не понимала.

Но перед выпиской ко мне неожиданно пришел Сева. Выписывали меня прямо перед учебой. Чему я была очень рада. Устала сидеть в четырех стенах. И была рада, что скоро на учебу. Хоть какое-то развлечение. Но самое главное, что мне стало лучше.

Я переоделась и вместе с вещами спустилась на первый этаж. И замерла. Потому что увидела Севу, который сидел на диване, вытянув свои длинные ноги. Он пришел за мной. Зачем? Все эти дни он видеть меня не хотел. Ведь иначе бы передавал мои вещи лично в руки. А в том, что это он был моим посыльным, я даже не сомневалась.