Пошел ты, Снежный!

– Что? Ты сам испортил мне аппетит в прошлый раз, так что ты сам виноват в этих ужасных звуках, – я показала Максу язык, а тот осмотрелся и пожал плечами.

– Думаю, найти тебе тарелку брокколи сейчас не удастся, – с явным удовольствием поиздевался он.

– Пошел ты, – буркнула я, двинувшись в направлении отеля. Может, в мини-баре найдутся орешки или пачка чипсов. Сожру с упаковкой вместе!

– Но, если ты готова совсем пасть в глазах своего идеального жениха, я накормлю тебя шаурмой, – раздался за спиной голос змея-искусителя, – Тут за углом раньше была круглосуточная кафешка.

Я обернулась и, глядя на довольного полураздетого Макса, задумалась, чего мне хотелось больше: сохранить свою принципиальность в отношении рациона и утереть ему этим нос или же плюнуть на эту отвратительную травяную диету и нормально поесть? В конце концов, сколько раз в отсутствие Пети я бегала за фастфудом ….

– Хорошо, твоя взяла, – сдалась я, и Макс расплылся в самодовольной ухмылке, но все же повел меня в свое секретное заведение, – Будешь так лыбиться – я тебе врежу!

Эти слова я сказала, буравя взглядом красивую спортивную спину лениво шагающего полярника. Наверное, бегает от белых медведей, иначе как ему удается сохранять такую форму с его-то аппетитом. Я вспомнила сочную котлету, которую он уминал за обе щеки в столовой, и мой желудок снова жалобно завыл.

– Ага, может, еще на обе лопатки уложишь? – он мельком обернулся и одарил меня нахальной улыбкой.

– Женщине не нужно быть сильнее мужчины, чтобы уложить его, – медленно протянула я, намеренно понизив тон своего голоса.

Максим снова обернулся и остановился, а я врезалась в его крепкую грудь. Подняла на него взгляд и затихла. Прищуренные зеленые глаза парня смотрели на меня с неприкрытым интересом.

– Если не прекратишь меня обнимать – я скажу Королеву, что ты меня домогалась, – без тени улыбки произнес он. Я подумала бы, что он действительно угрожает, если бы в его взгляде не отплясывали рогатые бесенята.

– Чтооо? – я возмущенно завыла и вдруг поняла, что все это время держалась за его гладкие бока. Вот же черт! – Пошел ты, Снежный! Ясно тебе?

Резко отдернув руки, я вскочила на крыльцо кафешки и потянула ручку двери на себя, но та не поддалась. Не оборачиваясь на Максима, явно довольного сложившейся ситуацией, я продолжала трясти ручку, словно сумасшедшая. Из окошка раздачи справа высунулся взлохмаченный парень в колпаке.

– Сломаешь же, а! Хватит ломиться! – испуганно попросил он. Видимо, я действительно выглядела пугающе.

– Она очень голодна. Если не покормите – сожрет и вас, – хохотнул Макс, а я направила на него испепеляющий взгляд, но того это лишь повеселило.

– Что будете? – с улыбкой спросил паренек, кивая на меню слева от окна.

– Мне острую в сырном лаваше, – даже не читая, заказал полярник.

– Любишь поострее? – с вызовом кинула я, – Мне то же самое!

– Погоди, там же веганская есть, – издеваясь, заметил Макс, и я шлепнула его по руке, – Ой! Ладно, не распускай руки.

Через пятнадцать минут мы получили заветные свертки и присели прямо на бордюр, чтобы за ранним завтраком насладиться видами города, открывающимися нашему взору с этого холма.

– Дай телефон, – вдруг попросил Макс, отвлекая меня от поглощения пищи. С досадой глядя на еще не надкушенную шаурму, я выудила телефон из кармана и протянула его парню.

Макс открыл режим фронтальной съемки и навел на нас камеру. Я чуть приблизилась к его плечу, чтобы попасть в кадр, и поймала себя на мысли, что очень ярко ощущаю аромат его тела. Скрипуче-свежий с легким тоном прохлады и тумана, стелющегося по земле по утру. И, несмотря на зябкость, был в этом аромате едва уловимый теплый виток, будто солнце, лениво поднимающееся над городом. Удивительное чувство. От Макса веяло рассветом, свободой и предвкушением приключения.

Совершенно бессознательно я прикрыла глаза и повела носом, стараясь ухватить этот запах. Запомнить его. Запечатать внутри себя и вспоминать в дни, когда я буду тухнуть в золотой клетке. Ведь глубоко внутри себя я догадывалась, что Макс был прав – Петя окутает меня глухим забором своей заботы. Но разве не этого я жаждала столько лет после смерти родителей?

Макс сделал фотографию и, открыв снимок, приблизил мое лицо. Я напряглась, ожидая очередных подколов, ведь на фото я выглядела чрезмерно одухотворенной и даже невинной. Словно была поймана за чем-то очень интимным, что никто не должен был видеть.

– Гляди, какое влюбленное у тебя лицо. Смотри на эту фотку, когда в следующий раз будешь пытаться запихнуть в себя стручковую фасоль, – Макс подмигнул мне и вернул телефон, даже не догадываясь, что в тот момент на фото я нюхала его плечо.

– Как тебе вообще удается держать такую форму при твоих пищевых пристрастиях? —увлеченная шаурмой, я не заметила, как сделала Снежному комплимент.

– Хочешь расскажу, чем я занимаюсь долгими одинокими вечерами на полярной станции? – парень хитро прищурился.

– О боже, извращенец! – вспыхнула я, – Даже думать об этом не хочу.

Макс рассмеялся, слизывая соус с пальца.