Пошлая история

Алмазову казалось порой, что он один в целом свете томится и тяготится существованием в странном мире, сплетшимся вдруг из вещей ничтожных, пустячных и малозначащих, способных при этом всецело захватить и подчинить себе.

Сколько раз он слышал напыщенные, благоговейные разговоры не только от людей непосредственно с деньгами связанных, в руках их держащих, но и от тех, кто в некотором роде только сочувствовал, только рядом тёрся, только дышал одним воздухом. Всё это нагоняло на Алмазова скуку и раздражение, всё это внушало странное ощущение: словно всё бывшее значительным и ценным в одночасье обессмыслилось и обесценилось и, сдвинув тем самым какие-то пласты в сознании огромного числа людей, стало причиной наступившего хаоса и всеобщего безумия.

Появление в своей жизни Сашеньки Алмазов воспринял как награду за долготерпение. Он наслаждался, благоговел, трепетал от восторга, радовался каждой возможности угодить. Сделать жизнь Сашеньки привольной и беззаботной, устроить так, чтобы она ни в чём не нуждалась — разве не благородная и не возвышающая цель? Даже делать неприятное дело ради любимого человека показалось Алмазову легко и приятно.

Но отчего-то всё на свете так зыбко и непостоянно. Прошло немного времени, и Алмазов, к ужасу и удивлению своему, снова заскучал.

VII

Замужняя жизнь, такая лёгкая и беспечная, пришлась Сашеньке по вкусу. Одно только и расстраивало: Алмазов так и не смог окружить её избранным обществом, среди Сашенькиных знакомых не было ни политиков, ни артистов.

Как-то весной, когда Сашенька в обществе Елены и Аллы кушала морковный салатик в спортивном клубе, к ним вдруг подошёл невысокого роста и до неприличия толстый господин. Нижние веки его оттягивались вниз бульдожьими щеками, трясущимися при каждом шаге. А между этими тряпичными щеками помещался крючковатый носик, в седловине которого закрепились тяжёлые квадратные очки. Господин этот напомнил Сашеньке огромных размеров сову, и поначалу ужасно ей не понравился. Подойдя к столику, он поздоровался, перецеловал у всех ручки и, пододвинув четвёртый стул, присоединился к компании. Выпив затем стакан соку, он поболтал о том — о сём, рассказал два совершенно несмешных анекдота, рассмешивших, однако и Елену, и Аллу, отпустил парочку сальных шуток, чем опять же привёл в восторг обеих подруг, и, наконец, извинившись перед Сашенькой и Еленой, отозвал Аллу в сторону. Едва они отошли, как Елена, вытаращив на Сашеньку глаза, спросила тихо:

— Узнала?..

— Нет! — удивилась Сашенька. — Первый раз его вижу…

— Да ты что!.. — удивляться настал черёд Елены. — Это же Ливчик! Этот клуб он «держит». Он ещё депутат, что ли, какой-то… Да его по телевизору часто показывают…

Сашенька ахнула, прикрыла ладошкой распахнувшийся ротик и округлившимися от удивления и восторга глазками уставилась на Елену.

— Я просто в шоке! — только и смогла она вымолвить.

— Он бывший любовник Аллы, — перебила Сашеньку Елена.

Сашенька осторожно повернула голову в ту сторону, где беседовали Алла и господин Ливчик, и не столько поняла, сколько почувствовала, что разговор у них идёт именно о ней. В первый момент она как-то смутилась и напряглась, точно антилопа, почуявшая близость льва, но очень скоро оправилась и машинально, сама не понимая того, что делает, распустила одним движением волосы, немедленно растекшиеся по спине золотистыми ручьями. Вскоре Алла и господин Ливчик вернулись к столику. Господин Ливчик помог Алле сесть, снова перецеловал у всех троих ручки, причём Сашенькину руку задержал в своей на секунду дольше приличного, затем очень галантно раскланялся и исчез, словно его и не было. Елена и Сашенька с нетерпением уставились на Аллу, которая специально выдерживала паузу, чтобы немножко потомить своих приятельниц. Наконец, она разговорилась.

— Ты ему понравилась! — лукаво и вместе с тем торжественно объявила она Сашеньке и погрозила ей пальчиком. — Ой, смотри!.. Не упусти своего — он с тобой встретиться хочет!..

— Я так и знала! — ответила Елена, с выражением человека, которого и удивить уже нечем. — Он её не пропустил бы, конечно…

Впрочем, и лёгкая досада проскользнула в её словах.

— Умеет человек с женщинами обходиться, — продолжала Алла, — и они ему благодарны! Ведь он и деньги, и подарки, и отдыхать возит. И так всё устроит, что ни один муж не догадается!.. И что странно — вроде не красавец, толстый такой… А бабы за ним как бы косяками! А он только выбирает. Знает, что никто ему не откажет — даже не церемонится, в лоб предлагает. Баба, если не дура, своей судьбой как надо распорядится.

— Н-да!.. — заметила тонко Елена.

Но Алле это замечание не понравилось.

— Ой, Лен! — поморщилась она. — А чего резину-то тянуть? Он же понимает, что никто ему не откажет! Ну, покажи мне такую дуру… Ну, вот ты, например, отказалась бы?