Посиделки с Олегом

– Отчим – это ерунда. Вот меня однажды в школе застали на перемене. Вдоволь погонявшись по школьному коридору, мы с одноклассницей пошли в туалет, не заперли за собой дверь, просто стояли, целовались, а мальчишки – те, которые были нормальными – любили за нами подглядывать, заранее дома вырезав из брюк карманы. А один, державший в страхе всю школу, увидев это так заорал:

«Лесбухи! Ебаные лесбиянки».

– В этом нет ничего страшного, зай.

– В это–то нет. Страшное началось потом. Ее выбросили из окна, а меня завели в мужской туалет, раздели до гола, разорвали на мне всю одежду и стали…

– Миленький, они тебя изнасиловали?

– Нет, они испражнялись на меня, плевали мне в лицо, размазывая каловые массы по всему телу. А знаешь, что самое странное? Я не испытал ни чувства страха, ни чувство унижения, не плакал – меня это дико–дико возбудило. Вид анусов перед лицом, фекалии. Я тогда почти что кончил…

– Что же ты раньше не рассказал? – Диметра сжала руки Олега в своих.

– Зай, я был уверен… Ну… Ты такое Московское растение, которое всю жизнь все любили… Я боялся, вдруг ты не захочешь жить под одной крышей с извращенцем.

– Что ты. – Диметра перебирала его пальцы. – И я далеко не подарок. Когда ты, вечно веселый и вечно пьяный, дал свой адрес – вот тогда я все поняла. Это на всю жизнь.

– На всю – на всю? – заметно повеселел Олег.

– Абсолютно.

– Ах, ты мое маленькое чудушко.

– Нет, я твой стул.

– О–о–о, мебельная тематика.

– Зай, а давай на эту ночь я буду твоим уютным креслом? – предложила Диметра, скрестив руки на своих гениталиях.

– А может моим покорным сортирчиком?

– Да. Да.. Да… Ты сядешь на меня, сначала пописаешь, потом испражнишься, а я буду натираться всеми твоими выделениями – мочой и каловыми массами.

Диметра присела на край ванной, обжигающий своей остывшестью край ванной. Олег, нашедши опору рукам в ее коленях, чуть присел и вот – вот она долгожданная струйка.

– А теперь нагнись и слизывай! – приказал он. – Я хочу, чтобы ты вылизала всю ванную дочиста, рабыня!

Ах, как он сладок – этот незабвенный вкус.

– Хорошо, мой господин!

Вид абсолютно сухой ванной не мог не обрадовать, но Диметра жаждала большего, снова импровизированная смена ролей. Аккуратно разжав его пальцы Диметра расположила их бережно вокруг своей шеи и чуть–чуть сжала.

– Подожди–подожди, – оторвал руку Олег. – Тебя заводит удушье, но так это не делается.

– А как? – удивилась Диметра.

– Придумывается система обозначений. Когда у тебя зажато горло ты же сможешь сказать, зеленый тебе или красный. Помнишь, когда Терминатора низвергали в пучину расплавленного металла? Сделай такой жест. Покажи класс.

– Так? – Диметра выпятила большой палец правой  руки.

– Левой рукой.

– Правильно. И вот если мне усилить удушье – ты потихоньку  опускай палец против часовой стрелки. Если достаточно – поднимай назад.

– Целая наука.

– А чего ты ожидала? Это же асфиксия.

Диметра подняла в тот вечер палец левой руки, правую на свои гениталии, а Олег в унисон ее опускающемуся пальцу стал сжимать руки вокруг ее шеи, сжимать медленно, заботливо и аккуратно, в связи с чем сила ее полового возбуждения была сравнима с силой белых вспышек, мелькающих за закрытыми глазами, то рассеиванием бросающими в океан непроглядной темноты, то вновь взрывающимися звездами, уносящими сознание в бесконечные просторы космоса. Чувствуя приближение оргазма, усиливающееся оргазмом мастурбирующего Олега Диметра поставила палец вертикально, он разжал руку – вот оно, возвращение в реальность.

– Как же ты сладко кончаешь, моя милая Диметрочка!

– Не слаще тебя, дорогой.

– Как же я тебя люблю.

– А я тебя не просто люблю – я тебя обожаю.

Олег взял ее руку и слизал языком не успевшие высохнуть следы любви, когда из комнаты раздалась незатейливая мелодия его телефона.

– Кто–то Смеску прислал, – сообщил он. Пойду, прочту.

– Не уходи, давай побудем еще вместе.

– Мы и так всю жизнь будем вместе, – вставал из ванной он.

– Мне плохо. Приезжай на площадь Гагарина, – гласило сообщение с номера Веры Сергеевны.

– Что произошло? – быстро написал в ответ он.

– Позже объясню. Мне плохо.

– Любимая, там что–то у Веры стряслось, съезжу к ней и приеду, – вернулся он в ванную, будучи одетым.

– Вот как…

– Я скоро вернусь, – посмотрел он в ее готовые заплакать глаза.

– Ладно…

Городской транспорт двенадцать часов ночи еще ходил, и троллейбус быстро довез Олега до места.

– Ты чего, Вер? – Олег понял по внешнему виду Веры Сергеевны состояние находящего в алкогольно–наркотическом опьянении человека.

– Я хочу тебя… В машине…

– А дашь мне ключи от этой милой желтой девочки покататься? – Олег посмотрел в сторону ее очень красивого желтого Феррари. – Помнится, кто–то мне доверенность оформить обещал.

– Ключи? Доверенность?! Чтобы ты гоняла со своим Димой?

– Ага. А то, понимаешь, навыки вождения теряются.

– Оля! Посмотри на свои зрачки, ты же до первого поста только доедешь.

– Это ты на свои посмотри.

– Я хочу тебя прямо на асфальте. Раздень меня! Что, тебе лучше быть развлечением для инфантильного избалованного хуйка?

– Вер, прекрати хабалить. Диметра меня любит, и я ее люблю.

– Любит?!