Посланец старейшин

– Как и всем нам, – добавил Жан-Клод и повернулся к Алексу: – Он отдал мне последние распоряжения, велел вытащить вас отсюда. Сейчас я заправлюсь и через два часа буду ждать вас на этом месте. Главное – не торопиться.

Елена повернулась к Букаеву:

– Так, значит, нам придется здесь и распрощаться, Фарит Матвеевич?

– За вами будущее, – ответил он. – Здесь для вас жизни нет, поэтому будьте осторожны. Юсуфов жаждет реванша, и ради этого пойдет на все.

– О нас не беспокойтесь, – мягко сказал ему Алексей. – С нами все будет в порядке.

Букаев крепко обнял Елену. В наступившей тишине стало слышно, как капли дождя барабанят по зонту.

– Храни вас Господь, – сдавленным голосом сказала она.

Наконец, Фарит обернулся к Алексу:

– Мы с Жан-Клодом пока выпьем немного и поболтаем о старых добрых временах. Ключи в машине, – с этими словами он обнял Алекса. – Пока, дружище.

– До свидания, Фарит, – ответил растроганный Алекс.

Московские улицы, по которым катил на «мерседесе» отец Иванов, были ярко освещены, машин на дорогах было все еще довольно много. Город жил, переливался мигающими неоновыми вывесками и слепящим светом фар встречных машин, умывался дождем, который мгновенно исчезал под взмахами дворников на лобовом стекле.

Елена сидела рядом с Алексом, погруженная в собственные мысли. Друзья никогда больше не услышат о ней, поскольку им с Алексеем придется исчезнуть. При этой мысли ей стало горько. Ее школа, детство, теперь оставшееся далеко в прошлом, – все это оставалось в совершенно другом мире. Слушая шелест дворников по ветровому стеклу, она с трудом сдержала слезы. Фарит был прав – для них с Алексеем главным становилось будущее. Прошлого больше не будет. При этой мысли она вдруг почувствовала себя ужасно старой.

Алекс бросил взгляд на часы на панели, все время ощущая тяжесть «глока» под мышкой. Пистолета Ротштейна с ним больше не было. Часы показывали 23.50, время было на исходе. Еще десять минут уйдет на то, чтобы добраться до Алексея Иванова, потом Алекс исчезнет. Он доставит Старейшинам свое решение. Они полагаются на его мудрость, послужившую причиной того, что его отправили с этой миссией.

Так где же, в сущности, люди свернули не туда? Он вспомнил, с какой жалостью смотрел на водителей встречных машин и пешеходов, после того как в первый день пребывания в России издали наблюдал за ядерным взрывом в Сибири. Он вспомнил, что на третий день после его возвращения из Вашингтона, как и сегодня, шел дождь, когда он последовал за Алексеем Ивановым в библиотеку, чтобы занять его место в этом мире, вспомнил огни и шум в клубе «Ночная жизнь», где он встретился с Христенко, чтобы начать эту безумно опасную гонку. Согласие на нее было моральным обязательством перед Алексеем Ивановым, хотя никаких таких приключений он и не планировал. Тут Алекс снова взглянул на часы. Елена, полулежа на заднем сиденье, проверила содержимое сумки, где лежали пояс с деньгами и паспорта, потом взглянула на него и спросила:

– О чем ты думаешь?

– Мне нужно вернуть диск туда, где я его взял, – солгал он. – Так решил Геннадий Игоревич. Надо вложить диск в «Войну и мир». Я не спросил его, почему. А ты подожди меня в машине.

– Ты надолго?

– Нет, всего на несколько минут.

– А потом?

– Мы встретимся с Жан-Клодом и последуем плану Рене.

Она помолчала, подбирая слова.

– Интересно, Алексей, почему у меня такое странное чувство – как будто на самом деле это не мы с тобой?

– То есть?…

– Сама не знаю. Просто у меня такое чувство, а объяснить его я не могу.

Он взглянул на нее:

– Все будет в порядке. Это от усталости, тебе ведь пришлось так много пережить.

Она задумалась над его словами.

– Нет, тут что-то другое, только я не понимаю что.

До Всероссийской библиотеки имени В. И. Ленина оставался примерно квартал, и Алекс выключил фары, перед тем как зарулить на стоянку, погруженную в темноту. Потом он остановил машину.

– Запри двери.

В бардачке Алекс нашел фонарик, вышел из машины и захлопнул за собой дверь. Зонтик он брать не стал.

Одинокая лампочка освещала путь через грязные лужи. Наконец, он добрался до погруженного в темноту входа, открыл дверь и вошел. Взглянул на пыльный пол и, внимательно прислушавшись к царящей вокруг тишине и убедившись, что никого поблизости нет, включил фонарик. Вслед за лучом света он поднялся на второй этаж, где и находился отдел «Курск».

Здесь ничего не изменилось, всюду стояли все те же многочисленные книжные шкафы и стеллажи, покрытые прозрачной полиэтиленовой пленкой, защищающей драгоценные тексты от пыли и мусора. Он аккуратно прошел к тому же ряду книг авторов, чьи фамилии начинались с буквы «Т», остановился, заглянул под пленку и увидел лежащего Алексея, погруженного в глубокий сон и нормально дышащего.