Посланец старейшин

Юсуфов лихорадочно думал: «Итак, Алексей Иванов – предатель, с самого начала знавший, что его жена подослана. Надо организовать слежку за его квартирой, хотя, впрочем, я сомневаюсь, что он там появится. Желательно заполучить его живым… но, на худой конец, можно и мертвым».

– Разрешите приступать?…

– Прежде всего выясните, на кого она работает. – Илья Васильевич закурил сигарету, наслаждаясь наполнившим легкие дымом, выпустил дым через нос и несколько мгновений наблюдал, как две струйки завиваются в воздухе. – Что же касается Христенко, – задумчиво продолжал он, – то он человек серьезный, носит звание Героя. С ним я должен быть осторожнее.

Врач включила магнитофон.

* * *

Аэропорт «Шереметьево-1» предназначался исключительно для международных рейсов и сейчас, ночью, был почти безлюден. Это расстроило Алекса, который надеялся затеряться в толпе. Он опустил конверт, предназначенный для Шометта, в почтовый ящик, затем подошел к кассе «Аэрофлота», где его приветствовала симпатичная кассирша.

– У вас отложен билет на Архангельск на имя Михаила Михайловича Филиппова. Я хотел бы оплатить его. Когда вылетает следующий рейс?

Кассирша в униформе сверилась с компьютером.

– Будьте добры, ваш паспорт. – Он достал его, и она тут же принялась за оформление билета. – Отправление в восемь утра. Вы должны быть на регистрации за час до вылета.

Восемь часов утра. Что же ему делать до этого времени, где переночевать?

– Скажите, а здесь поблизости есть какой-нибудь отель?

– Да, есть. В «Шереметьево-2». Туда ходит специальный автобус, который останавливается прямо у входа. Он отправляется каждые двадцать минут.

Алекс бросил взгляд на часы в зале. Почти полночь. К тому времени, как он окажется в номере, у него останется несколько часов на сон, в шесть утра он позавтракает и через час после этого окажется у стойки регистрации. По крайней мере, у него будет время хорошенько все обдумать, находясь в относительной безопасности. Да, но как же быть с пистолетом Алексея? Его не удастся пронести через таможенный контроль.

Он расплатился наличными за билет, затем отправился к автоматическим камерам хранения и спрятал там «глок-26», наплечную кобуру и пояс для денег, предварительно убедившись, что за ним никто не следит. Себе он оставил приличную сумму в долларах и толстую пачку пятисотрублевых купюр. Потом тщательно запер ячейку и положил ключ в карман. После этого Алекс обвел взглядом полупустой зал. Какой-то рабочий ремонтировал электрическое табло. Алекс направился к нему, заметив, что у того за поясом торчит моток изоленты.

– Прошу прощения, – обратился он к электрику, – я бы хотел купить у вас катушку изоленты. Сколько?

– Извините, но это вещь казенная.

– Я заплачу вам две тысячи рублей.

– Две тысячи!

Увидев в руке Алекса толстую пачку пятисотрублевых купюр, электрик огляделся, желая убедиться, что их никто не видит. Алекс отсчитал обещанную сумму и протянул ее рабочему. Тот быстро сунул четыре купюры в карман. Алекс отправился в бар, где подавали спиртное, и заказал водку и чай. Он уселся за один из свободных столиков в полупустом зале и, убедившись, что на него никто не обращает внимания, оторвал кусок изоленты и прикрепил ключ от камеры хранения к нижней части столика, тщательно запомнив, где именно тот расположен. После этого он вышел из бара и стал искать туалет, по ходу дела выбросив моток изоленты в урну для мусора.

Наконец он увидел указатель и понял, где находятся туалеты. Пересекая зал, он вдруг заметил в противоположном его конце Робеспьерра с двумя типами, которые тут же ринулись к нему. Алекс мгновенно скрылся из виду, юркнув в большой мужской туалет, вдоль стены которого тянулся ряд писсуаров.

В дальнем конце туалета, у раковины, какой-то человек в зеленом халате пялился в зеркало, внимательно изучая прыщики на своем лице. Больше в туалете никого не было. Алекс подошел к одному из писсуаров. Рабочий тем временем покончил со своим занятием, бросил взгляд на Алекса и вышел.

Зная, что в распоряжении у него, возможно, всего каких-то двадцать секунд, Алекс обвел взглядом выложенное кафелем помещение. Окна! На высоте человеческого роста красовались три окна, закрашенные белой краской. Разумеется, снаружи будут еще и вторые стекла. Он взялся за белые пластмассовые ручки запоров, попытался приподнять раму одного из окон, которая подалась всего на несколько дюймов. Оказалось, что никаких препятствий за окном нет, но в эту щель ему явно было не пролезть. Тут он услышал за спиной какое-то клацанье, а потом на кафель поставили что-то металлическое. Обернувшись, Алекс увидел старика в белом халате, с ведром и тряпкой. Поняв, что Алекс – пассажир, старик вытащил карманные часы и взглянул на время.

– Это служебный туалет. А пассажирский откроется только в шесть утра.

Думать нужно было быстро. Просто выйти тем же путем, которым пришел, он не мог. Единственный выход из аэропорта был в главном зале, но сейчас явно было не время носиться туда-сюда, да и люди Робеспьерра следовали за ним по пятам.

Тут Алекс, схватившись за грудь, рухнул на колени.