Послание пилигрима

–Да, ладно! Все элементарно до банальности! Напрягите фантазию, доктор Прест! Какая самая сокровенная мечта любого человека? Правильно! Преодоление физической смерти! А как ее можно преодолеть, если бренное тело недолговечно по определению. Есть только один реальный способ! Создать цифровую копию разума человека и уже после биологической смерти, продлить мыслительную деятельность в виртуальном пространстве. По идее, существование личности может продолжиться в информационном виде, и кто знает, может еще и в таком состоянии, можно много чего полезного сделать для мира живых людей! Как вам такие перспективы, Прест? Смог я обосновать этот путь развития и еще одно применение нуклонных процессоров третьего поколения?

Доктор Прест с каким-то диким изумлением оглядел Лендера, затем меня, потом отмахнулся обеими руками и раздраженно произнес:

–Да, бросьте вы! Неужели это возможно! Цифровой двойник! Нет, это уже на грани безумия!

–Отчего же, дорогой Прест! Пять лет назад, если бы мне начали рассказывать про глюонные системы физического воздействия, я бы тоже послал всех к черту! Однако сами видите, как все лихо закрутилось! Порою уже не понять, где пролегает грань между безумной фантазией и воплощенной реальностью. Только вчера это были еще грезы, а сегодня каждый из нас изобретает такое, что держись моя головушка!

Прест уже давно вышагивал по своему кабинету вокруг нас, мы с Лендером продолжали сидеть в креслах и только крутили головами, пытаясь поймать выражение его лица, неожиданно он задумчиво произнес:

–Невозможно отсканировать участок мозга с помощью нейронно-волновой модуляции. А что если попробовать с помощью глюонных цепей сделать объемную съемку этого закрытого участка?

Лендер подпрыгнул в своем кресле и почти прокричал:

–Вот! Только минуту назад вы отмахивались от меня, как от помешанного, а теперь предлагаете конкретное техническое решение! Браво! Вот так и происходит развитие науки! – профессор вскочил и развел руками пассы перед Престом.

–Да, это у меня автоматически вырвалось! – с досадой воскликнул он.

–Не важно! – оживленно ликовал Лендер. – Глупую мысль вы бы сами отбросили, а тут начали вникать и сделали грамотное предложение. Был бы здесь Ваалд, он бы сразу ухватился за столь ценную идею! А вы сами, Прест, разве отказались бы от искушения, если б представилась возможность продолжить существование в информационном пространстве?

–Я как-то не задумывался над такой возможностью! – отмахнулся рукой Прест.

–Это потому, что вам пятьдесят пять лет! А если было бы как мне, за седьмой десяток, то глядишь, по-иному ответили. Или вот, Шелт Тройз, вам молодой человек, сколько лет?

–Двадцать четыре, – пробормотал я.

–В двадцать четыре года, в голове здорового мужчины могут витать какие угодно мысли, кроме ожидания конца земного пути! Не обижайтесь, Шелт, это я вам по собственному опыту говорю! Но я знаю и другую истину жизни! Вот вам строчки мудрого поэта, где нечего даже добавить!

«Дорога, что казалась всех длинней,

В конце пути, намного выглядит короче.

Не надышался я – мне не хватило дней!

Но нет! Зовут уж на покой – давай быстрей!

И тяжкой дланью спешно прикрывают очи».

Профессор замолчал, и мы с Престом поняли, что нам уж точно не следует нарушать возникшую паузу. На мгновение приоткрылось нечто жутко таинственное, что невозможно ни постичь, ни познать, пока сам не окажешься у роковой черты.

Наконец Лендер встряхнулся и, кротко улыбаясь, добавил:

–Как там, в одной бесшабашной песне поется – «Я не навсегда – ну а с кем не бывает!?» Ну, все дорогие друзья, грустить прекращаем, пора заняться делами. Видите, как меня сегодня на лирику потянуло!

Когда мы выходили из кабинета, Прест оставался стоять у окна, он смотрел на торчащую стену производственного корпуса, и только я догадывался, что наш доктор ничего там вовсе и не рассматривает.

Примерно в те же весенние дни мы прогуливались с Нуви по городу и, не опасаясь возможного подслушивания, делились достижениями каждый на своем поприще. Их филиал провел плодотворную зиму далеко от столицы, комплекс экспериментов с подопытными животными продолжался, программа диагностирования и лечения с применением глюнной технологии, была написана и проходила апробацию на реальных людях. Это были добровольцы из числа их же группы, то есть практически здоровые люди. Клинические испытания пока не были разрешены, в силу, видимо, ранее высказанных мною предположений, гласивших, что еще не пришло время публичного раскрытия данной технологии.

Моя прекрасная половина, смешно щурясь от яркого солнца, увлеченно рассказывала: