Послание пилигрима

Мы все-таки осмелились выбраться на уличную прогулку, где всю дорогу крепко держались за руки, боясь их отпустить. В этот день все выглядело иначе, и солнце светило ласковее, и мир казался особенно нежным и хрупким, и смех детей умилял и радовал слух. Действовал известный психологический нюанс – человек по-настоящему начинает ценить то, что потерял или может вот-вот потерять, в тот трагический день я убедился в этом лишний раз.

На смену выходному дню пришли рабочие будни. Через две недели должна была закончиться сборка нашей энергоустановки, и мы начали составлять программу испытаний и последующего ввода в опытную эксплуатацию. Все, кого я встречал в этот день, делали друг другу круглые глаза при обсуждении шокирующей вести. Мнения у людей разнились, но всем хотелось верить, что у политиков достанет благоразумия не развязывать термоядерную войну. Заходил к нам в отдел и доктор Прест, он интересовался сроками начала натурных испытаний, потом наедине предупредил меня, что нашей тематикой заинтересовались военные чины, а, принимая во внимание последние события, следовало ожидать более конкретных шагов с их стороны.

Вечером передали новость, что министры иностранных дел Легазеи, Бохии, Румона и еще ряда государств, намерены в ближайшее время провести встречу, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию. Появлялась надежда, что политики возьмуться за дело, и военный конфликт не разгорится в полномасштабную войну.

Прошло несколько дней. Мир увидел жуткую картину, которую оставил после себя ядерный смерч. Авиационная база и городок были сметены ударной волной, многочисленные пожары несколько дней выжигали все, что могло гореть. Радиационное заражение требовало специальной защиты спасателей, да и спасать уже было некого, те, кто случайно выжил, получили смертельные дозы облучения. По приблизительным подсчетам, погибли не менее одной тысячи военнослужащих, и столько же гражданских лиц.

На состоявшейся встрече главами внешнеполитических ведомств было принято несколько соглашений. Удалось договориться о полном прекращении огня с обеих сторон, подразделения вооруженных сил Легазеи временно оставались только для охраны объектов, обеспечивающих транспортировку нефти и газа, остальной контингент выводился с территории Румона. Для размежевания противоборствующих сторон должны были прибыть миротворческие войска сообщества наций. В ближайшие дни для разбора завалов и ликвидации последствий атомного взрыва, начинались поставки со всего мира спецтехники и материальной помощи, некоторые страны отправляли экипированные команды спасателей для организации поиска и захоронения человеческих останков. В общем, цивилизация вздрогнула, но нашла силы и разум, чтобы остановить ядерное безумие. Пока еще не был оценен общий ущерб от одиночного такого удара, но даже предварительные оценки говорили о катастрофическом характере произошедшего.

В ту тревожную пору, Прест срочно вызвал меня в свой кабинет, когда я к нему вошел, там уже находился Зивас. Прест имел озабоченный вид, коротко ответив на приветствие, он предложил сесть и сообщил:

–Сегодня после обеда, мы втроем и еще заместитель директора нашего центра, вылетаем в Ростау. Завтра в оборонном ведомстве состоится закрытое совещание у заместителя министра по вооружению. Больше никаких вопросов, вы и так должны обо всем догадаться, нашей тематикой плотно заинтересовались там! – Прест направил указательный палец в потолок и выразительно повращал глазами.

Личными телефонами не разрешалось пользоваться в рабочее время, по внутренней связи мне были открыты только те абоненты, которые согласованы со службой безопасности, лишь по электронной почте я смог скинуть сообщение Нуви, что отправляюсь в командировку на два-три дня. В ответ прилетело сердечко и воздушный поцелуй.

В полдень мы сели в электропоезд и через час были уже в аэропорту краевого центра, до столицы предстояло три часа лета, я убедил себя в необходимости поспать, так как вечером хотел успеть навестить своих родителей. Прилетев в Ростау, мои спутники поехали устраиваться в гостиницу при министерстве обороны, а я помчался в отчий дом, Прест заверил, что позвонит и сообщит мне точное время завтрашней аудиенции.

Милые мои родители! Хоть я и предупредил их из аэропорта о предстоящей встрече, все равно мать и отец сильно разволновались, увидев меня на пороге. У мамы наворачивались слезы, и дрожал голос, накрывая ужин на стол, она путалась и забывала выложить то посуду, то закуски. Отец старался оставаться спокойным и поинтересовался, чем я занимаюсь по работе и по какой причине прилетел в Ростау.

–Папа, извини, но я не имею права даже называть тему, над которой мы трудимся, главное я действительно стал настоящим ученым, мне доверили руководить отделом. Все нормально! – нарочито бодрым тоном отвечал я. – А здесь в столице мы будем участвовать в конференции, проводимой в научном учреждении. Пап, ты меня извини, но я, правда, больше ничего не могу добавить.

–Ничего сынок, я все понимаю. Давайте поднимем за нашу встречу бокалы вина и посидим за одним столом!