Послания и Знаки из Космоса

Это верно. И если речь идет о видении, то неважно, какая мера длины использовалась. Вот только это было не видение.

Судя по тексту, речь идет о четырехугольном здании, построенном с выходами, направленными на все четыре стороны света. Человек с видом, подобным меди, измеряет четырехугольный внешний двор и определяет, что его длина и ширина составляют сто локтей. Иезекииль видит, что на стенах у входа «были резные изображения, сделаны были херувимы и пальмы: пальма между двумя херувимами, и у каждого херувима два лица…». Херувим — это богоподобное создание с человеческим телом и признаками животного. Возможно, двуликие херувимы символизировали летающих посланцев богов? Летающие создания, как те орлы, которых видела Ева, впряженная в небесную колесницу. Или это были летающие ягуары? Или некие механические устройства? Вопросы остаются, вот только все херувимы изображаются с крыльями. Кроме того, в книге приводится важное указание — у южной стены храма протекает река: «эта вода течет в восточную сторону земли, сойдет на равнину и войдет в море». Очень точные данные для пророческого видения!

Такие же точные данные приводятся и о структуре всего комплекса: «Напротив двадцати локтей внутреннего двора и напротив помоста, который на внешнем дворе, были галерея против галереи в три яруса. А перед комнатами ход в десять локтей ширины, а внутрь в один локоть; двери их лицом к северу. Верхние комнаты уже, потому что галереи отнимают у них несколько против нижних и средних комнат этого здания».

В другом же варианте Библии говорится о том, что возникновение трех ярусов храма обусловлено уступами скалы, и именно поэтому верхние комнаты уже. Именно поэтому нижние и средние ярусы находились вровень с землей, а к другому внешнему двору вела лестница в три уступа. Комментируется это так: «Возникает такое ощущение, что здание строилось с учетом неровной поверхности земли в этом месте, и именно поэтому оно было разделено на три части, каждая из которых была чуть ниже соседней».

Даже самому фанатично верующему из всех теологов должно было прийти в голову, что вряд ли всемогущий Бог стал бы давать своему пророку такое видение. Почему бы Богу не показать тот храм, который должен быть построен в Израиле, в виде идеального строения? Неужели он в видении стал бы учитывать соотнесение этого строения со сторонами света? Неужели бы в пророческом видении присутствовали такие обыденные моменты, как измерение коридоров и размещение боковых комнат? Неужели там упоминалась бы река, текущая на восток в море? Сами теологи отрицают теорию о том, что Иезекииль описывал иерусалимский храм:

«Из Святого Писания нам ничего не известно о реке, протекающей рядом с храмом. Эта река не может быть соотнесена с «водами Силоама, текущими тихо» (Исайя 8:6), так как они текут в другом направлении».

И все же эту реку Иезекииль описывает весьма подробно:

«И всякое живущее существо, пресмыкающееся там, где войдут две струи, будет живо; и рыбы будет весьма много… У потока по берегам его, с той и другой стороны, будут расти всякие дерева, доставляющие пищу: листья их не будут увядать, и плоды на них не будут истощаться; каждый месяц будут созревать новые, потому что вода для них течет из святилища…»

В Иерусалиме нет ни реки, ни ручья, на чьих берегах бы пресмыкались живые существа. Просто поразительно, на что были способны интерпретаторы-теологи в отношении этой реки! Поскольку в Мертвом море все мертво и, даже фантазируя, нельзя говорить о богатстве его водного мира, теологи превратили описываемую Иезекиилем реку в видение будущего.

Чтобы вдохнуть в эту реку — которой в Иерусалиме нет — хоть какое-то подобие жизни, переводчики и экзегеты воспользовались двумя уловками: в оригинальном тексте Иезекииля нет ни слова о Мертвом море, но в переводе оно иногда появляется:

«В целом слово «море» при переводе этого отрывка можно сразу же переводить как «Мертвое море», так как такое определение хотя и понятно иудеям, но не всегда ясно немецкому читателю, а перевод лишается ценности, если его смысл можно понять, лишь прочитав примечание».

И тут теологи применили вторую уловку!