Посланник

— Хорошо, — Мешков тяжело вздохнул и попросил пригласить в кабинет командира подводной лодки.

— Товарищ верховный главнокомандующий, капитан первого ранга Кузнецов по вашему приказу прибыл.

— Присаживайся командир, знакомься — это генерал-лейтенант Михайлов.

— Капитан первого ранга Кузнецов, — вновь отрапортовал он.

— Слушайте боевой приказ, капитан, — начал Президент, Кузнецов встал и вытянулся по стойке смирно, — как верховный главнокомандующий вооруженными силами Российской Федерации приказываю: с этого дня вы подчиняетесь только лично генерал-лейтенанту Михайлову. Вы не подчиняетесь более ни министру обороны, ни командующему ВМФ. Генерал-лейтенант Михайлов имеет право отдать вам приказ на применение любого оружия, в том числе ядерного без согласования со мной или кем-то другим. Приказ понятен?

— Так точно, товарищ верховный главнокомандующий, приказ понятен.

— И еще, капитан, никто не должен знать об этом приказе, и чем ты станешь заниматься Я отдам соответствующее распоряжение министру обороны и командующему флотом. Только Михайлов — он теперь для тебя командир и отец родной. Понятно?

— Так точно, товарищ верховный главнокомандующий, понятно.

— Николай Петрович, — обратился к нему Мешков, — у вас вопросы будут.

— Нет, Владимир Сергеевич, спасибо. — Он повернулся к Кузнецову. — Товарищ капитан первого ранга, приказываю вам прибыть на свой корабль и ждать меня. Полагаю, вы меня запомнили. Я прибуду без формы, в гражданской одежде. Для экипажа я не генерал-лейтенант, а вице-адмирал, так, полагаю, будет лучше. Дальнейшие указания получите на месте. Все, можете идти.

Кузнецов посмотрел на две звезды Героя у Михайлова на груди, потом на Президента

— Иди, капитан, иди. Теперь он у тебя командир, — Мешков улыбнулся, подбадривая то ли капитана, то ли себя самого.

LXXIV глава

Михайлов прибыл на судоремонтный завод, где стояла на стапелях АПЛ через три дня.

Матрос остановил его.

— Сюда нельзя, гражданин.

— Позови командира, матрос.

— Как доложить?

— Михайлов.

Матрос пожал плечами и убежал, вернулся с дежурным офицером.

— Кто вы? Фамилия Михайлов мне ни о чем не говорит.

Капитан-лейтенант разглядывал штатского с каким-то морским превосходством. Так, по крайней мере, показалось гражданскому.

— Поэтому вы и не командир корабля, товарищ капитан-лейтенант. Доложите командиру

Моряки вновь разглядывали штатского, тянули время, желая показать, что "гражданские здесь не пляшут". Наконец капитан-лейтенант повернулся и пошел неторопливой качающейся походкой.

Михайлову пришлось ждать минут десять. Даже матрос уже стал беспокоиться. Видимо, капитан-лейтенант решил повременить и сразу не докладывать командиру о прибытии штатского.

Вскоре он улыбнулся — командир бегом выскочил из рубки и подошел строевым шагом.

— Товарищ вице-адмирал…

— Вольно, командир. Пойдем, показывай свой крейсер.

Они прошли в каюту командира.

— Давайте знакомиться ближе, товарищ Кузнецов, — начал Михайлов, — меня зовут Николай Петрович.

— Николай Васильевич.

— Тезка, значит, — улыбнулся Михайлов. — Как вы считаете, командир, я правильно сделал, что представился вице-адмиралом или мне все-таки лучше быть самим собой, то есть генерал-лейтенантом? Как отреагирует на меня ваша команда в походе?

Кузнецов немного подумал.

— Лучше представляться генерал-лейтенантом, Николай Петрович. Вы не моряк, команда сразу вас раскусит, пойдут кривотолки… что за адмирал такой…

— Я понял, Николай Васильевич, и согласен. Пробуду я у вас на лодке неделю или месяц — не знаю сам. Поэтому хотелось бы определиться с каютой вначале.

— Оставайтесь в моей, я перейду к старпому.

— Нет, это психологически не выгодно. Нам предстоит очень важный поход. От вас, Николай Васильевич, потребуется высший пилотаж моряка, если можно так выразиться. А у вас даже каюты нет, где можно отдохнуть и спокойно подумать. Каюту старпома тоже не хотелось бы задействовать — это второй человек на корабле. Подберите мне каюту любого офицера.

— Товарищ генерал-лейтенант…

— Когда мы не на службе, — перебил его Михайлов, — или, как это у вас — не на вахте, то лучше по имени отчеству.

— Хорошо, Николай Петрович. Мы со старпомом старые друзья, давно вместе, советуемся иногда друг с другом. Поэтому: оставайтесь в моей каюте.

— Договорились, командир, — Михайлов улыбнулся. — Теперь о главном. — Его лицо стало серьезным. — Мы простоим здесь несколько дней, необходимо немного модернизировать лодку. Потом предстоит поход, его задачу я поставлю позднее. Сейчас соберите всех офицеров в кают-компании. Представлять меня пока не нужно. Выполняйте.

— Есть, собрать всех офицеров в кают-компании.

Кузнецов снял переговорную трубку.

— Внимание, говорит командир, всем офицерам немедленно собраться в кают-компании.

— Через сколько соберутся? — спросил Михайлов.

— Через две минуты, товарищ генерал-лейтенант.

— Хорошо, идите. Я пока переоденусь в форму.

— Товарищ генерал-лейтенант, разрешите вопрос?

Михайлов кивнул головой.

— Разрешаю.

— Я видел у вас две звезды Героя России, вы воевали в Афганистане?

— Нет, но вы скоро все поймете. Идите, в кают-компанию я приду сам.