Посланник мрака

– Рейе и Эллар вернулись, – сообщила нам зингарка, когда фрейлина убежала выполнять поручение. – Насколько я понимаю, мнения разделились? Должны ли мы оповестить наших союзников или примем решение сами, в узком кругу?

– Райан, – обдумывавший что-то Конан внезапно рывком поднялся на ноги. – Вы сможете справиться с Даной? Я имею в виду тебя, Тотланта и, прах его подери, этого распроклятого ксальтоуна, не к ночи будь помянут?

– Ксальтоуну я не доверяю, – сразу, не раздумывая откликнулся Райан. – С него станется ударить ножом в спину, когда ты потеряешь осторожность. Вдвоем с Тотлантом мы, может быть, управимся, а может, и нет. Крови в любом случае не избежать. Большой крови. Помни, что наградой победителю станет Каримэнон, Алый Камень. За него многие не пожалеют не только жизни, но и бессмертия души.

– Посмотреть бы мне в честные глазки того, что выволок эдакое сокровище на белый свет, – зло процедил Конан.

– Может, и поглядишь, – обнадежил его Райан Монброн. Встал и на всякий случай отошел в самый дальний угол комнаты, почти исчезнув в складках занавесей и колеблющихся теней.

* * *

Они вошли, принеся с собой волну стылого уличного воздуха и запаха тающего снега. Рейе выглядел чуточку виноватым и обескураженным. Он испытывал неловкость из-за поступка своего приятеля, и опасался, что отвечать придется заодно и ему.

Эллар же спросил:

– Мальчик жив?

– Ты можешь ему помочь? – быстро ответила вопросом на вопрос Чабела.

Повисла тишина, нарушаемая треском горящих свечей, хлопаньем матерчатых стен под ветром и тихим шелестом падающего на выгнутую крышу шатра дождя.

– Нет, – глуховато произнес Эллар. – Я всегда был скверным целителем.

Я думала, он добавит «мне очень жаль», а он стоял, нагнув голову и исподлобья рассматривал нас. Волосы у него слиплись от влаги в длинные тонкие прядки, и выглядел намного он хуже обычного. Втайне я порадовалась, что сижу слева от него и почти не вижу обоженной половины лица Эллара. И тому, что позади меня стоит Аластор. Наверное, он догадался, что даже несгибаемая и чрезвычайно независимая девица из Пограничья иногда нуждается в дружеской поддержке. Положил мне руки на плечи, слегка сжал и прошептал: «Все обойдется».

– Надо полагать, здесь собралось что-то вроде суда? – заговорил рабирийский волшебник. – Тогда можно не тратить время на долгие разговоры. Я совершил то, что совершил, и я признаю себя виновным.

Признает он, как же. Таким высокомерным тоном, надо полагать, отказываются от прав на королевство. Не-ет, прав Хальк Юсдаль – нечего этому типу тут делать, будь он хоть тысячу раз величайший маг всего Восхода и Заката. Сидел в Рабирах, и пусть сидит дальше.

Чабела встала со своего диванчика и откашлялась. Решительности у нее заметно поубавилось, и голос звучал, как у обычной женщины, вынужденной рассчитать полезного, однако нарушившего домашние порядки слугу:

– Месьор Эллар, я… Я вынуждена попросить тебя удалиться. Мы не можем доверять человеку, не способному держать себя в руках. Признаю, многие из нас не свободны от этого недостатка, однако он становится вдвойне опасным, если им страдает волшебник. Я хотела бы избежать растущей неприязни и подозрительности. Не знаю, выживет Маэль Монброн или покинет нас, но я опасаюсь повторения подобных случаев. Не будет ни суда, ни обвинений. Ты просто уедешь. Я могу надеяться, что ты выполнишь мою просьбу? Именно просьбу, не приказ. И я не хотела бы навсегда потерять тебя из виду. С твоей стороны будет весьма любезно навестить меня в Кордаве.

Из-за разницы в росте ей пришлось высоко поднять голову, но зингарская королева не побоялась взглянуть в лицо жутковатому магу. Чем дальше, тем больше я проникаюсь уважением к этой незаурядной женщине. Хотела бы я стать такой же…

– Хорошо, – еле слышно пробормотал Эллар. – Я уйду. Но Ваше величество сохранит в памяти, что я говорил? Берегитесь Камня. Сохраните жизнь Долиане Эрде. Может быть, она лучшее, что родилось в этом мире за последнюю сотню лет.

Он повернулся и пошел к выходу, не слушая, что его сразу же окликнули на два голоса. «Хасти, подожди!» – это крикнул Конан, а «Эллар!» принадлежало Аластору. Они бы непременно сорвались ему вслед, если бы Чабела не сказала:

– Пусть идет. Не надо его останавливать.

– Мне тоже уйти? – безнадежно спросил Рейе, о котором как-то позабыли, настолько тихо он стоял.

– Нет, конечно! – слишком быстро и слишком возмущенно взмахнула рукой Чабела. – С какой стати? Нет-нет, месьор Рейе, ты никуда не пойдешь, но…

– Мы удаляемся, – с этими словами Просперо выразительным жестом указал нам всем в сторону занавешенного гобеленом дверного проема. – Причем немедленно и нижайше прося прощения за злоупотребление гостеприимством Вашего величества.

– Месьоры, за колокол до наступления полудня жду всех на этом же месте, – долетели прощальные слова зингарки.

– Зря все это! – заявил Конан, когда мы снова оказались под назойливыми дождевыми каплями. – И Хасти прогнали зря. Может, догнать?

– Без него обойдемся, – отрезал Райан и убежал к своей палатке. Хальк чихнул и поежился: