Посланник

Таким образом, она пробыла на палубе еще пять минут, прежде чем подняться с кресла и войти в каюту. Она сбросила с плеч халат, затем быстро натянула трусики и бюстгальтер. Ее одежда – свободный брючный костюм шафранового цвета, который Надя купила для нее накануне в Густавии, – лежала на неубранной постели. Она быстро натянула его и прошла в ванную к туалетному столику. Она надела золотой браслет, но остальные драгоценности, подаренные Зизи, оставила на столике. Решая, как причесаться, она впервые приостановилась в нерешительности. Зачесать волосы наверх или распустить? Распустить, решила она. Первый шаг назад, к старой жизни. Жизни, которая – предупредил ее Габриэль – никогда не будет прежней.

Она вернулась в каюту и в последний раз огляделась вокруг. «Оставь комнату в беспорядке». Миссия окончена. «Ничего не бери с собой». Ни сумочки или кошелька, никаких кредитных карточек или денег; да и кому нужны кредитные карточки и деньги, когда рядом Зизи аль-Бакари? Она вышла в коридор и, закрыв дверь, убедилась, что она не заперта. Затем направилась на корму, где ждали моторки. Рафик передал ее на борт Жан-Мишелю, и она втиснулась между Абдулами на скамье в кормовой части. Зизи сидел напротив нее, рядом с Надей. Моторка направилась к берегу, и Зизи с Надей усиленно разглядывали ее в темноте.

– Вам следовало надеть ваш жемчуг, Сара. Он очень подошел бы к этому костюму. Но мне нравится, что вы снова распустили волосы. Вам так гораздо больше идет. Мне никогда не нравилось, когда вы зачесывали волосы кверху. – Он посмотрел на Надю: – Тебе не кажется, что она лучше выглядит, когда волосы распушены?

Но прежде чем Надя успела ответить, Хассан всунул в руку Зизи раскрытый мобильник и прошептал что-то по-арабски, прозвучавшее крайне настоятельно. Сара посмотрела на внутреннюю гавань, где на набережной стояли четыре «тойоты-лендкрузер». Возле них собралась небольшая группа зевак в надежде увидеть знаменитость, вызвавшую такую внушительную мотоколонну на столь маленький остров. Девушку-брюнетку, сидевшую в пятидесяти ярдах под крышей в тени, не интересовало созерцание знаменитости. Выжившая мстительница смотрела в пространство, явно занятая более важными мыслями.

* * *

На пляже Салины, одном из двух-трех на острове, где нет отелей или вилл, было темно – лишь в ярком лунном свете фосфоресцировали буруны. Мордекай подвел первый «зодиак» к берегу в 20.05. Одед прибыл на своем «зодиаке» пятью минутами позже, таща за собой на нейлоновом лине третий «зодиак». В 20.10 они подали сигнал Габриэлю. Салинская команда была на месте. Люк бегства был открыт.

Пляж в Сен-Жане в тот вечер, по обыкновению, пустел медленно – несмотря на сгущавшуюся темноту, несколько человек продолжали сидеть на песке. В конце взлетной полосы, возле пострадавшего от непогоды знака, предупреждавшего о низко летящих самолетах, гуляла небольшая компания. Их было четверо – трое мужчин и девушка-брюнетка, приехавшая несколько минут назад на мотоцикле из Густавии. Один из них привез пиво «Хайнекен», другой – маленький переносной проигрыватель, на котором сейчас звучал голос Боба Марли. Мужчины разлеглись в расслабленных позах. Двое из них – крутой с виду человек с изъеденным оспой лицом и другой, с живыми карими глазами и пышными волосами, – непрерывно курили для успокоения нервов. А девушка танцевала под музыку, и белая блузка ее мягко поблескивала в лунном свете.

Хотя по их поведению ничего подобного сказать было нельзя, они приложили немало старания, чтобы выбрать место для своей вечеринки. С этой позиции они могли следить за движением транспорта на дороге из Густавии, а также за большой компанией, прибывшей на ужин в ресторан «Ле Тету», находившийся на пляже в сотне ярдов от них. В 20.30 одному из мужчин – крутому, с лицом в оспинах, – похоже, позвонили по мобильному телефону. Через минуту, после того как телефон отключился, этот мужчина и двое других встали и, шумно вернувшись на дорогу, сели в «судзуки-витару».

А девушка в белом осталась на пляже – слушала Боба Марли и смотрела, как частный турбовинтовой самолет низко спускается над водами залива, направляясь к посадочной полосе. Она посмотрела на испорченный непогодой знак: «Остерегайтесь низко летящих самолетов». Девушка была по натуре диссиденткой и не обратила на знак ни малейшего внимания. Она громче включила музыку и продолжала танцевать, когда самолет с грохотом промчался над ее головой.

Пляж на заливе Мариго был маленький и скалистый, им редко пользовались, разве что местные, ставившие там свои лодки. Есть маленький разворот на береговой дороге, где могут стоять две-три машины, и оттуда шаткая деревянная лестница ведет на пляж. В этот вечер на развороте стояла пара мотоциклов «пьяджо». Их владельцы сидели на брюхе перевернутой лодки. У ног обоих стояли нейлоновые рюкзаки, и в них лежали пистолеты с глушителями. У мужчины помоложе был сорокапятикалибровый «барак» СП-21. Мужчина постарше предпочитал оружие меньшего калибра и всегда выбирал итальянское. В его рюкзаке лежала девятимиллиметровая «беретта».