Посланник

В ушах у Сары зазвенело, и на мгновение она ослепла от взрывавшихся перед глазами звезд. Когда она вновь обрела зрение, то увидела Жан-Мишеля, вытиравшего руки о льняное полотенце. Француз сел на ее ноги и дождался, чтобы бин Талаль прижал ее руки к полу и достал шприц. Сара почувствовала укол, и затем расплавленный металл потек по ее венам, и она погрузилась в холодную черную воду.

Глава 30 Сен-Мартен

Часом позже «зодиак» вошел в Большой залив. Четверо мужчин на борту были в спортивных куртках и брюках, и у каждого для отвода глаз местных властей была сумка с необходимыми вещами для краткосрочной поездки. Поставив «зодиак» на стоянку у Бобби, мужчины сели в поджидавшее их такси и отправились в аэропорт. Там, пройдя паспортный контроль – все по фальшивым паспортам, – они сели в ожидавший их частный самолет «Гольфстрим V». Команда уже подала план полета и попросила разрешение на вылет. Через час – в 11.37 – самолет вылетел. Местом его назначения был аэропорт Цюриха в городе Клотен, Швейцария.

Когда «Гольфстрим V» поднялся над водами залива Симпсона, Адриан Картер сделал три телефонных звонка: директору ЦРУ, подразделению управления, занимающемуся тайными поездками, и доктору управления, занимающемуся лечением раненых агентов. Затем он открыл свой стенной сейф и достал один из трех бумажников. В нем лежал фальшивый паспорт, кредитные карточки, немного денег и фотографии несуществующей семьи. А через десять минут он шагал по западному паркингу к своему «вольво». Человек, сидевший в штаб-квартире, снова стал оперативником. И оперативник отправлялся в Цуг.

Узи Навот сидел в центре Мюнхена за поздним ленчем с платным информатором из Германской службы разведки, когда ему срочно позвонили из Тель-Авива. Звонок был не из Оперативного отдела, а непосредственно от Амоса Шаррета. Разговор их был кратким и односторонним. Навот молча слушал, время от времени коротко мыча и давая тем самым понять Амосу, что понимает, как надо действовать, затем выключил телефон.

Навот не хотел, чтобы разведчик-немец понял, в каком критическом положении оказалась Контора, поэтому просидел в ресторане еще полчаса, ковыряя под столом ноготь большого пальца, пока немец поедал штрудель и пил кофе. В 15.15 Навот уже сидел за рулем своего «мерседеса», а к 15.30 мчался на запад по автостраде Е-54.

«Считай это пробой, – сказал ему Амос. – Проверни это дельце вчистую, и отдел спецопераций – твой». Но сейчас, когда Узи Навот мчался к Цюриху в наступающих сумерках, он меньше всего думал о повышении по службе. Он хотел забрать Сару – и забрать ее в целости.

А Сара, одурманенная наркотиками, понятия не имела о том, что происходит вокруг нее. Собственно, она не понимала даже собственного состояния. Она не знала, что лежит в кресле лицом к носу летящего на восток «Фолкона-2000», обслуживаемого «Воздушной службой Меридиен экзекютив» из Каракаса, принадлежащей эр-риядскому «ААБ-холдингу» в Женеве и промежуточных пунктах. Она не знала, что на руках у нее наручники, а на ногах – кандалы. Или что на правой щеке образовалась пунцовая опухоль, за что следует благодарить Вазира бин Талаля. Или что напротив нее, отделенный маленьким полированным столиком, сидит Жан-Мишель, листая голландскую порнографию и потягивая солодовое виски, приобретенное в дьюти-фри.

Сара сознавала лишь, что видит сны. Она смутно чувствовала, что появляющиеся перед ней картины нереальны, однако не в состоянии была их контролировать. Она услышала телефонный звонок и когда сняла трубку, услышала голос Бена, но вместо того чтобы лететь на Южную башню Всемирного торгового центра, он благополучно приземлился в Лос-Анджелесе и теперь собирался ехать на совещание. Она вошла в величественное здание в Джорджтауне, где ее встретил не Адриан Картер, а Зизи аль-Бакари. Потом она оказалась в захудалом английском деревенском доме, занятом не Габриэлем и его командой, а ячейкой саудовских террористов, планировавших очередной удар. Возникали новые картины – одна за другой. Прелестная яхта, бороздившая море крови. Галерея в Лондоне, где висели портреты мертвецов. И наконец, художник-реставратор с седыми висками и зелеными глазами, стоявший перед портретом женщины, прикованной наручниками к туалетному столу. Реставратором был Габриэль, а женщиной на портрете – Сара. Картина взорвалась в пламени, а когда языки пламени рассеялись, она увидела лишь Жан-Мишеля.

– Куда мы летим?

– Сначала выясним, на кого вы работаете, – сказал он. – А потом прикончим.

Сара зажмурилась от боли, когда игла вошла ей в бедро.

Расплавленный металл. Черная вода…

Глава 31 Клотен, Швейцария