Так же, как и при описании места загробной жизни, наука может сказать нам, что говорят о Боге истории околосмертных переживаний, и сравнить между собой личные рассказы людей. Но на данный момент наука не способна проверить
Кто-то из людей, испытавших ОСП, как Джулия, узнает те божественные образы, с которыми они встречаются, и поэтому совсем не удивлен их появлением. Другие же узнают божеств, но встреча с ними оказывается неожиданной. Так было с Рейчел, Дженис и Марсией. Наконец, третьи не чувствуют необходимости как-то идентифицировать и называть божественную сущность, с которой встретились, – как Сюзанна и Анита. Кажется, важнее не то, как именно люди называют богов, но то, как они себя
Другая повторяющаяся черта почти всех этих описаний – то, что люди, как правило, ощущают божественную сущность, с которой встретились, как нечто во много раз превосходящее их самих, даже если чувствуют себя его частью. Таким образом, хотя теперь люди могут считать себя тоже богоподобными, они признают, что являются лишь крошечной частицей гораздо большей божественной сущности. Чтобы описать это состояние, многие проводят аналогию с волной в океане[168]
. Волна – лишь малая часть огромного океана, но состоит из той же воды, что и весь океан, при этом сохраняет свою цельность, отдельность, свои особые черты – по крайней мере, на время. Как сказала Трейси, которая потеряла управление на дороге и врезалась в эвакуатор, «в капле океана – суть океана, хотя и не весь океан. Но океан не полон без каждой маленькой капли, составляющей его…»Хотя бы в данный момент мне стоило признать, что вопросы о природе и идентичности божественных созданий в околосмертных переживаниях наука не решит. Но какую бы высшую сущность люди ни повстречали при ОСП, как бы ни объясняли себе ее появление, мне стало казаться, что это один из самых глубоких аспектов ОСП. И реакция человека на встречу с Богом, и ее продолжительное влияние на последующую жизнь заставили меня задаться другим, более серьезным вопросом, ответ на который уже
Глава 15
Это все меняет
Однажды ветреным июльским днем Джон Мильяччо нырял с аквалангом недалеко от побережья Нью-Джерси. Он приехал из института домой на каникулы. Волнение было довольно сильным, а видимость в воде такой плохой, что уже в трех футах впереди себя Джон не мог ничего разглядеть. Примерно через полчаса плавания ему стало труднее дышать – это означало, что воздух в акваланге почти закончился. Молодой человек был ярдах в ста от берега, а из-за волн он то и дело глотал соленую воду. У него начало першить в горле, и от нехватки воздуха возникло головокружение.
С этого момента Джон смутно помнил произошедшее. Он испугался, что потратил слишком много сил и не сможет больше плыть, а в следующий миг словно очутился в воздухе и глядел сверху на черную точку своего тела на поверхности воды: