После дождя (СИ)

Рука Баэльта невольно дёрнулась к отсутствующему глазу. Интересно, бедолаги успели почувствовать боль? Или просто удивление, странное чувство — и… И всё?

Юстициар отвернулся, чтобы никто не увидел ярости на его лице.

Отнимать глаза — подлейшее, что можно придумать.

— Связать, — приказал он.

Скрипнул табурет, с которого поднялся кто- то из людей Грега.

— Нет, нет, прошу, это Вигор, Вигор… — сипели из- за спины у Баэльта исступленным, полным страстной искренности голосом.

Но поздно, парень, поздно.

— Нет, прошу, — шмыганье и бессвязный рёв переплетались с попытками освободиться.

— Держите этого урода, — просипел кто- то из налётчиков.

Мрачноглаз вновь обвёл взглядом разгром. Твою же мать… И это всё — его рук дело. Его цена на пути к возможности строить справедливость.

Он заметил на столе недопитую бутылку. Кажется, келморский виски.

Баэльт даже не замечал, как в его горле пересохло. Пара глотков чего- то горячего была бы сейчас очень кстати.

Нет, не сейчас.

В воздухе раздался сиплый крик — кто- то из раненных очнулся.

— Ещё один, — буднично произнёс низкий голос, раздались тяжёлые шаги, от которых пол сотрясался.

— Нет, нет, пожа… — и сиплый визг, который резал уши. Резал больше, чем самый острый нож.

Мрачноглаз схватил бутыль и сделал несколько больших глотков, едва ли не давясь виски. Пусть лучше так, чем переносить всё это в чистом рассудке…

— Что теперь делать с этим придурком? — спросил Тавер, мрачно глядя за плечо Баэльту.

— Бросьте его тут, — скомандовал Баэльт, делая ещё один глоток. Бутылка булькнула, когда он её перевернул, вливая себе в глотку пьянящую влагу. Он дал этому человеку надежду, дал ему прощение, а он швырнул всё это ему в лицо.

Отлично. Раз ему не нужно прощение, то…

— Надеюсь, твоя семья не прячется в подвале, — буркнул юстициар хозяину таверны. — Если у тебя есть семья. Поджигайте.

— Давер, — Тавер кивнул брату, и занялся делом.

Он всегда молчал, даже тогда, когда нужно было говорить. Возможно, отсутствие языка сказывалось на этом, но Мрачноглаз не был уверен.

Баэльт хихикнул собственной шутке. Демоны, пора завязывать с выпивкой.

— Скоро тут будет стража. Надо уходить. Давайте быстрее, — коротко выдал Бэальт и поднялся. А затем, слегка нахмурившись, повернулся к здоровенному налётчику. — Скажи, дружище, что ты чувствуешь каждый раз, когда делаешь что- то вроде этого? Удовольствие? Радость?

Здоровяк пожал плечами, хмурясь.

— То же, что и Тавер. То же, что и ты. То же, что и каждый из нас.

Баэльт благодарно кивнул.

— Хорошо… Идите. А я… Поговорю с… — язык Баэльта заплетался, и он кивнул на хозяина таверны.

Бывшего хозяина, вернее сказать. Бедолага, грубо связанный, был брошен на пол рядом с трупом служанки. По его лицу были размазаны слёзы и сопли.

— Тебе осталось недолго, — констатировал Бэальт, пьяно улыбаясь под маской. — Скажи мне одно. Зачем? Я дал тебе шанс. Зачем?

— Ы- ыых…

— Что ж, твоё право. Интересное мнение, если хочешь знать мои мысли, — кивнул Баэльт. Быстро оглянувшись, быстро провёл кинжалом.

Хозяин ошеломлённо уставился на разрезанные верёвки.

— Вали отсюда. И передай Вигору, что ему лучше идти к Малькорну.

— Спасибо… Спасибо…

— Пошёл вон, — Баэльт поднял его и швырнул. — Убирайся чёрным ходом. И чтобы я тебя больше не видел!

Хозяин, пошатываясь и скуля, исчез в коридоре.

А Мрачноглаз стоял посреди зала, глядя на картину в углу. Грубая, корявая зарисовка веселого вечера в таверне. Наверняка кто- то из молодых художников расплатился так, не имея ни гроша за душой. Шумная компания, пиво, вино, женщины — всё как должно быть в подобном светлом месте.

Юстициар до боли в руке сжал бутылку.

А потом метнул ее в картину. Бутыль разлетелась вдребезги со звонким хлопком, остатки яркими каплями облепили пошатнувшуюся картину. А через миг полотно упало, громко стукнув в настороженной тишине.

«Теперь все это поглотит огонь», — подумал Баэльт, поднимаясь.

Улица встретила их дождём и пустотой. Люди даже не пытались приблизиться к таверне сейчас. Уже не в первый раз такое происходило, и явно не в последний. А каждый веспремец знал, что нужно делать в таких ситуациях.

Бежать нахрен подальше от вооружённых людей в масках.

На противоположной стороне улицы, в переулке, его ждали Тавер и Брина. Остальные исчезали, кто куда — так им было велено. Срывая маски и выворачивая куртки на бегу, они превращались из кровожадных чудовищ в напуганных, добропорядочных горожан.

Добропорядочных по- веспремски, конечно.

Баэльт под усилившимся дождём пересёк улицу.

— Паскудская это работа, — проговорил Тавер, качая промокшей головой. — Из- за такого дерьма я и завязал с войной.

— Ага, — зло кивнула Брина. — Именно поэтому, мать твою! Ты хоть одно обещание можешь исполнить?!

— Тише, тише!

— К Малькорну! Сразу после этой херни! Заберём твоего ненормального братца — и к Малькорну!

— Верное решение, — кивнул Баэльт, снимая маску. — Там хотя бы есть, за что драться.

— Сейчас мы дерёмся лишь за деньги, чтобы продержаться на плаву, — огнызнулся Тавер. — Когда ты пытаешься не пойти ко дну — выбор невелик!