После грозы

– Не смотри пока, дорогая, документы еще не готовы, – говорит Бренда, глядя на меня через барную стойку.

Я делаю шаг назад, как ребенок, которого застигли за рассматриванием чего-то недозволенного. Но Бренда продолжает говорить доброжелательным тоном – сообщает, что связалась с нотариусом и попросила приготовить новые документы, по которым все имущество Алекса перейдет ко мне. Я присаживаюсь на другом конце стола, подальше от бумаг. Карл возвращается на свое место, справа от меня, и заводит разговор о квартире. Натолкнувшись на его вопрошающий взгляд, я мысленно прокручиваю то, что он только что сказал, и понимаю, что он предлагает мне переехать сюда. Я смотрю на него озадаченно, и вдруг из-за барной стойки звучит голос Бренды:

– Но если ты хочешь переселиться в эту квартиру… мы с Карлом можем помочь тебе… перевезти вещи.

– Может, Шарлотта захочет ее продать, – перебивает Карл мать.

И начинает мне объяснять, что место неплохое и я наверняка получу хорошие деньги и смогу отложить их про запас.

– Я как-то об этом не думала, – бормочу я растерянно.

– Разумеется, ты об этом не думала!

Бренда возвращается с двумя чашками горячего шоколада и говорит Карлу, что я, конечно же, не могу принять такое важное решение, не разобравшись в деталях. Она ставит перед нами по чашке, потом приносит еще одну для себя и садится за стол. Я не решаюсь нарушить установившуюся тишину. Я жду, когда мне объяснят, что вообще происходит.

Устроившись напротив меня, Бренда выбирает лист из аккуратно собранной Карлом стопки и протягивает его мне. Выясняется, что это – перечень имущества Алекса и его приблизительная стоимость. Список короткий, но суммы в нем указаны значительные: квартира, автомобиль, компания по продаже мотоциклов и два личных банковских счета, не говоря уже о страховых полисах, о стоимости которых Бренда не имеет представления. Я отталкиваю документ и отворачиваюсь, ощущая некоторую неловкость, ведь это все-таки личная информация.

– Алекс оставил не так уж много, – продолжает Бренда. – Но это может тебе помочь…

Я смотрю на нее изумленно: как можно говорить такое? Это – не много? Я ловлю себя на том, что гляжу на цифры. Только на банковских счетах у Алекса в общей сумме почти тридцать тысяч долларов!

Не замечая моего удивления, Бренда советует мне продать машину и поинтересоваться у Жана, не хочет ли он выкупить долю Алекса в «Motorama», но Карл ее перебивает. По его мнению, мне пока не следует делать никаких ответственных шагов. Он говорит, что еще не видел последних финансовых отчетов фирмы, и с его губ слетает масса не понятных для меня терминов: «соглашение о партнерстве», «стоимость помещений», «невыплаченные обязательства»… Я трясу головой, чтобы он замолчал:

– Я ничего в этом не понимаю!

Бренда накрывает руку сына ладонью, и он замолкает на середине фразы, а потом указывает глазами на список:

– Все это предназначается тебе.

Мой взгляд снова скользит по колонке цифр. Все эти деньги – мне? У меня появляется давящее ощущение в груди, и я механически подношу к губам чашку с шоколадом. В голове полная неразбериха: а почему, собственно, меня это удивляет? Разве вчера Бренда не упомянула о том, что они хотят отдать мне все, что осталось после Алекса? Может, так они надеются купить ребенка, которого я ношу?

Шоколад обжигает мне губы, но я все равно делаю глоток. Я сосредоточиваюсь на вкусе напитка, и это помогает мне остаться здесь, с ними, потому что больше всего мне сейчас хочется закрыть глаза и ни о чем не думать. Карл снова заговаривает об акциях, о ценах на недвижимость, денежных переводах. Но я продолжаю мотать головой, что должно означать «нет», «нет» и «нет». Как они могут мне все это отдать? Даже если учесть, что мы с Алексом вместе не один месяц, наша помолвка состоялась недавно, мы даже не жили в одной квартире! По закону все его имущество должно перейти семье.

– Шарлотта, подумай о будущем! – с притворной строгостью говорит мне Бренда. – Мне показалось, что тебе нравится эта квартира. И если ты решишь оставить малыша…

– Мама!

– А что? Пускай Шарлотта об этом подумает! – чуть повысив голос, обращается она уже к Карлу. – Это поможет ей взглянуть на ситуацию под другим углом…

Сердитым взглядом сын пытается заставить ее замолчать, но Бренда и не думает подчиняться. Она толкает листок обратно, в мою сторону, и постукивает по нему пальцами.

– Все это перейдет к тебе! Алекс хотел бы этого. Будет ребенок или нет – не важно.

Последнюю фразу Бренда произносит очень быстро и тут же поджимает губы – верный признак того, как трудно ей примириться с мыслью, что я могу и не оставить малыша. Я подношу чашку к губам снова и снова, отпивая по глоточку. Пытаюсь убедить себя, что мне на все плевать, что это – дурной сон и в конце концов я обязательно проснусь. А может, если очень в это верить, Алекс вернется и мне не придется заниматься всем этим в одиночку. Ни делами, ни ребенком, ни своей жизнью, которая разбилась вдребезги.