После измены. Буду счастлива снова

Высказываю ему все, а тот предлагает ехать и восстанавливать, типа все равно бывшей жене база не нужна, никогда ею не занималась. А как я не свою по закону собственность буду восстанавливать?

Он реально идиот. Зря я занял деньги ему в прошлом году. Мне эта база нравилась всегда, приезжал и катался на лыжах зимой. Или на сноуборде. Трассы там супер, ровные, живописные. Когда она стала разваливаться без должного ухода, мне стало жаль.

Когда понял, что долг друг не отдаст, предложил отдать его по−другому. Я бы восстановил это дело на радость туристам. А теперь, что делать?

Решил сам поговорить с бывшей женой Степки. Пусть только доки подпишет, а потом сами разберутся. Но когда сегодня утром приехал к ней, не смог подойти с таким серьезным вопросом.

Девушка явно куда−то собралась, стояла возле подъезда с чемоданами. Не на улице же решать дела. Проехал мимо, разглядывая красавицу. И как такую бросить решился? Я бы ни за что не бросил.

Потом подумал, что ошибся, не она это. Попросил друга прислать ее фотку. Припарковался у соседнего подъезда, пока ждал. Но по его описанию, это точно она. Когда Степан сбросил фото, понял, что не ошибся.

Залипаю на невысокую стройную фигурку. Такие в моем вкусе, люблю длинные светлые волосы и выразительные глаза. Серьезная. И немного грустная, думает о чем−то своем. И ей так идет элегантное красное пальто и кепи ему в тон.

У подъезда останавливается черная иномарка, понимаю, что сейчас она уедет и я снова останусь ни с чем. Выхожу из машины и звоню другу, мысленно обкладывая его матами.

− Она уезжает. И что делать? — рявкаю. Может он в курсе планов своей бывшей.

− Куда уезжает? С чемоданами?

− Да, с вещами. За ней друзья, наверное, заехали, в машине еще женщина и ребенок на заднем сидении, а высокий блондин ее чемодан в багажник положил.

− Вот черт! — вопит Степка, даже голос стал не сонный. — Это они туда, на Алтай… черт! Катя же не собиралась… надо тебе тоже с ней ехать.

− В смысле — «с ней ехать»? — ишь, какой шустрый, прямо вот все бросил и помчался.

− Нужна тебе база — езжай на Алтай. Я тоже приеду. Завтра свою с сыном из роддома заберу и подгребу. А ты пока присмотри там за ней, познакомься. Разберемся!

− Смотри мне, Степ, я уже год жду. Могу в суд подать. Расписка твоя в надежном месте.

− Да все нормально будет, обещаю… − не совсем уверен друг.

Я не угрожаю. Я так реально сделаю. Вот если за неделю ничего не изменится, если этот идиот не решит вопрос…

И вот благодаря другу я лечу в самолете на заснеженный морозный Алтай, в легкой ветровке и с ноутом наперевес. Супер!

Ладно хоть время выделил, сделал себе типа отпуска, оставив строительную фирму на гендиректора. Все равно собирался в горы. Люблю лыжи и снег.

Поворачиваюсь немного в неудобном кресле, уснуть не получается. У Кати такой вкусный аромат, что скулы сводит, а мысли резко меняют направление. Моя рука соскальзывает, и я нечаянно задеваю ее плечо.

− Да хватит уже копошиться! — вспыхивает блондинка, опаляя меня ярко−голубым злючим взглядом. — Вы тут не у себя дома, в кровати, рядом люди сидят.

− Извините, − немного отодвигаюсь.

Зря она про кровать, которая у меня дома. Я мужик с богатым воображением, теперь вообще не засну.

− Может, познакомимся, поговорим, − снова предлагаю, но блондинка демонстративно надевает наушники и поднимает взгляд на телевизор, по которому идет какой−то тупой боевичок.

Ладно, приедем на место, я серьезный разговор начну. Не в самолете же предъявлять за долги бывшего мужа, еще разорется.

Все−таки засыпаю. Снится мне моя кровать и на ней блондинка. Во сне она дружелюбная, даже ласковая. Толкает меня легонько в плечо и шепчет: «проснитесь уже, прилетели».

Я ловлю ее за руки, собираясь притянуть к себе изящное тело, но голубоглазка вдруг дерется.

Сон сразу как рукой сняло. Скула чуть полыхает, ударила несильно, чтобы привести меня в чувство. Сама стоит, вытаскивая сумочку с верхней багажной полки. Вскакиваю и помогаю, она шарит рукой, а нащупать не может.

− Держите, − протягиваю ей сумку.

− Спасибо, − бормочет тихо, отодвигая меня в сторону.

Она двигается по проходу, потом подхватывает на руки светловолосого мальчугана, который просится к ней. Мать пытается надеть на пацана куртку, а тот извивается, не хочет одеваться и задерживает народ.

− Надо одеться, − говорю строго, − на улице мороз.

Мальчишка уставился на меня шоколадными глазами, а мать в это время сумела его одеть.

− Спасибо, − снова тихо благодарит Катя, и вдруг слегка улыбается. — Матвейка не любит одеваться. Ну все, малыш, скоро будем играть в снежки и лепить снеговика.

Девушка ласково разговаривает с мальчуганом, и несет его на выход, пока его родители собираются сами.

Она любит детей, это видно. Но вроде Степка говорил, что детей у них нет. Вот только родился сын. Не от жены.

Нет, он все−таки идиот. А мне теперь как−то надо наладить контакт, чтобы забрать то, что уже принадлежит мне.

А она даже не в курсе, что ее бывший в долгах, как в шелках.

Глава 5

Катя