После Карлоса Кастанеды. Дальнейшие исследования

В любом случае, сила – не в ярлыках, а в том, что движется и растет, пренебрегая совершеннейшими дефинициями человеческого разума, банальность которого мы с сожалением констатируем на данном типическом примере.

Глава 4. Язык и миф

Да сотворим имена.

Нам недолгая жизнь дана.
Жизнь вещей – и та коротка.
Остаются навеки одни имена:
не любовь – о любви строка,
не цветок – названье цветка.

Хуан Рамон Хименес

Неизбежное возникновение языка в качестве средства коммуникации разумов – с одной стороны, этап совершенно ясный, поскольку необходимый (на этой необходимости спекулировали замечательные диалектические материалисты XIХ-ХX вв.; их отношение к языку как к орудию, конечно, наивно и банально – примат пользуется каменным топором, чтобы увеличить силу своих рук, и языком, чтобы передать собственный интеллектуальный опыт остальным членам племени), но, с другой стороны, предельно таинственный, ибо рождение его такая же тайна, как и рождение самого разума.

Идея языка, хотя и не новая в животном мире, в человеческом исполнении потребовала ряда трансформаций, которые по ближайшему рассмотрению не достаточно мотивированы. Пчелы, осы и муравьи каким-то образом тоже кодируют информацию и передают все остальным членам оригинального коллектива. Следовательно, язык (если мы понимаем его как кодирование и декодирование жизненно важной – для вида – информации) – совсем не уникальная характеристика, отличающая человека от иных биологических видов. Необходимо точно определить, какие аспекты функционирования имеет язык, какие его феномены принадлежат исключительно человеку. Почему язык определяет строй мышления и так сильно влияет на восприятие? Почему язык препятствует вхождению в измененные состояния сознания и мистики во всех культурах обращают специальное внимание на достижение «безмолвия ума»?

Дон Хуан, пользуясь толтекской терминологией, объяснил бы кратко: «Тональ управляет человеком через разговор (называние). Стоит прекратить разговаривать, и мир нагуаля начнет прорываться в сознание». Если вы приложите определенное усилие, то через несколько месяцев на собственном опыте убедитесь в правоте данного высказывания. Но возникает другой вопрос: каким же образом сформировался такой (агрессивный в данном случае) инструмент, как человеческий язык?

Вряд ли здесь можно опираться на те гипотезы, что считают коллективную деятельность виновницей возникновения языка. Пчел и муравьев в индивидуализме не обвинишь – и все же их способ коммуникации настолько безличен, что никак не обусловливает видение мира этих интересных насекомых

Человек стал человеком благодаря абстрактному мышлению, т. е. способности копировать в психическом пространстве образ воспринимаемого и отбрасывать несущественные детали образов при сравнении подобных пучков сенсорных сигналов. Этот революционный шаг в развитии психики сразу же позволил из неисчислимой массы образов выделить классы и категории, обладающие различной степенью схожести. Этот же процесс выявил такое фундаментальное различие, как «Я» и «НЕ-Я». Образ себя положил начало строительству эго, с его собственной, родной и близкой только ему интенциональностью. Иными словами, возникло «Я», посчитало себя хитрым и смелым, подумало и вознамерилось… История человеческих намерений и есть история цивилизации.

Возникновение языка – прямое следствие самых первых действий абстрактного мышления. Выявленные ряды подобных образов надо было фиксировать, обозначать; затем надо было договариваться между собой, какой комплекс звуков будет служить знаком для избранного ряда.

Конечно, подобные эволюционные шаги не происходят так прямолинейно. Самосознающая психика – это стихия; язык, который она породила, – тоже стихия. Только намерение было и остается единственным устойчивым компонентом в лингвистическом движении коллективного разума.

Инструменталисты называют речевые знаки «психологическими орудиями». Русский психолог Выготский в свое время полагал, что знаки имеют «внепсихическое происхождение», что структура психических процессов вначале складывается во внешней деятельности и лишь впоследствии может перейти вовнутрь, отсюда – известная идея об интериоризации.