После Кастанеды: дальнейшее исследование

В человеческом мире ничто не имеет значения — этот тезис должен стать повседневным лозунгом для каждого, кто стремится избавиться от чувства собственной важности. Правильное его понимание не ведет к пассивности или квиетизму, как может показаться. Социальные действия не устраняются из жизни толтека, просто они приобретают принципиально иной смысл: как упражнение по тренировке внимания, как разновидность дисциплины по развитию упорядоченного осознания. За коммуникациями, повседневной работой и выдающимися свершениями стоит лишь одна реальная цель — приближение к безмолвному и непостижимому нагуалю. Сама идея человеческой важности или значительности на фоне этой запредельной цели невозможна.

Индуисты пытались приблизиться к этому «равноприятию» (equality) всего через центральную идею карма-йоги — так называемую "кшатрийскую этику незаинтересованного действия". Буддистские школы подхватили эту мысль и по-разному толковали ее в своих дисциплинах. Им удалось сделать немало, но призрак этики так и не покинул до конца "незаинтересованное действие" карма-йогинов. На пути к воображаемому Абсолюту смиренный монах или йог всегда находит повод гордиться своими достижениями. Порой это случается совсем бессознательно, но суть переживания от этого не меняется.

Для безупречного воина подобные чувства странны и безосновательны. Ведь, по сути, каждый шаг толтека по пути безупречности — это шаг в иной мир, акт ухода, и его главное следствие — чувство возрастающего расстояния между ним и теми, кто решил остаться. Все равны в этом мире — те, кто уходят, и те, кто остаются. Путник, уходящий в неведомую мглу, вряд ли занимается рассуждениями насчет того, насколько он отважнее тех, кто потратил свою жизнь на строительство крепких, комфортных домов. Сравнения и оценки здесь неуместны, соревнование бессмысленно. Каждый шаг в сторону Иного делает наше представление о себе, нашу самооценку все более бессмысленной, ибо критерии теряют свою актуальность.

Надо четко уяснить для себя простой, хотя и пугающий на первых порах факт: идущий по пути безупречности с каждым шагом все меньше похож на человека. Он не становится лучше человека, совершеннее его — он просто становится иным.

Мы не имеем права утверждать, что цель развития человеческой формы — свободное осознание, приходящее с достижением третьего внимания. Некоторые сторонники Кастанеды легко, не задумываясь, принимают эту идею, а вместе с ней — выдуманную систему ценностей. Они серьезно утверждают, что безупречный толтек лучше обычного человека, что опытный маг лучше хорошего инженера или садовника. Неужели вы не замечаете здесь искажения кастанедовских идей, потаенного и непрерывно растущего чувства собственной важности?

Для нагуаля нет никакой разницы между травинкой и слоном, между москитом и человеком, мастером магического намерения и почтальоном. Но достижение нагуаля в качестве совершенно необходимого условия требует мастерского отражения в человеческом существе такого же безличного беспристрастия, которое характеризует саму Реальность. Почему сновидящий или сталкер должны считать себя лучше, совершеннее физиков, биологов, врачей? Мы по привычке наклеиваем на себя тот или иной социальный ярлык вместе с соответствующей ценой, чтобы перед лицом смерти сказать: "Жизнь не прошла даром".

Неправда. В конце концов жизнь всегда и у всех проходит одинаково. Достижения и неудачи на последнем пороге приводят социального человека к одному и тому же итогу. Для Реальности все в равной степени неважно. Если мы избрали магический путь толтеков, то это значит лишь одно: мы предпочли Неведомое Известному. Но что здесь лучше или важнее? Нет ответа, и нет никакой специальной цели у Орла — если вам понравился этот дон-хуановский миф. Равнодушное безмолвие окружает человечество, прилепившееся к своему миру, и тех немногочисленных скитальцев, что отправились бороздить "темное море осознания".