После конца (ЛП)

Лысый опять щелкает наручниками, и я торопливо перемещаюсь из кабины самолета с рециркулирующим воздухом под палящий зной взлетно-посадочной полосы и затем в прохладный салон автомобиля, наполненный запахом хвои. И хотя на протяжении полета я почти непрерывно строила планы побега, любопытство взяло верх. Как ни крути, отец Майлса знает о моей общине то, чего не знаю я. Ну, или думает, что знает. И я твердо намерена выяснить что именно.

Так что в этот раз я, не доставляя своему конвою лишних проблем, добровольно сажусь в машину. Затем почти целый час мы стоим на дороге в колонне других машин, время от времени немного продвигаясь вперед. И опять я вспоминаю, каким отчаянным голосом говорил Деннис о загрязнении окружающей среды.

Наконец мы добираемся в деловой район у побережья, являющий собой, как и в других городах, стеклянные джунгли. Мы останавливаемся у самого высокого из трёх зеркальных зданий. Лысый, сделав вид, что помогает мне выбраться из машины, железной хваткой впивается мне в плечо и ведет по раскаленному тротуару к входной двери.

Я видела такие небоскрёбы снаружи, но кроме Библиотеки Солт-Лейк-Сити, которая по сравнению с ними не такая и высокая, никогда не бывала внутри. В Сиэтле у меня даже желания такого не возникало. Громадные стеклянные плиты больше напоминают надгробия, чем место работы и жизни людей.

Пройдя по длинному лабиринту коридора, мы попадаем в небольшую зеркальную кабину лифта. Во время подъема на верхние этажи у меня сердце уходит в пятки, ведь мы движемся вверх со скоростью свободного падения.

На панели в стене мигают лампочки до тех пор, пока не загорается последняя кнопка под номером 73. Раздается звоночек и дверь открывается. У меня кружится голова, и хотя прямо перед нами, в ожидании заложив руки за спину, стоит мужчина, мне удаётся сфокусировать взгляд только на окне позади него. С такой высоты мир смотрится как ландшафтный макет, распростёршийся на сколько хватает глаз. Ноги подкашиваются, руки все ещё скованны за спиной и мне приходится собрать в кулак остатки воли, чтобы меня не вырвало.

— Что вы с ней сделали? — говорит мужчина, и сильные руки, подхватив меня, проводят через дверь в кабинет.

— Она пыталась бежать, — говорит Лысый, усаживая меня на белый кожаный диван, и отмыкает наручники. Тугой воротник подбегает к полке, уставленной бутылками, и наполняет стакан. Я подношу его к губам. Вода. Просто вода. Но до чего вкусная. Единственная частичка природы в этой комнате, не считая высокого древовидного растения у окна. «Боже милостивый, окно», вспоминаю я, и меня опять начинает мутить.

— Оставьте нас, — произносит мужчина, и Лысый с Тугим Воротником по-быстрому удаляются, мягко прикрывая за собой дверь, словно она сделана из сахарной ваты. Затем он придвигает стул поближе к дивану, и когда наши глаза встречаются, я вижу Майлса лет этак через тридцать: темно-зеленые глаза, орлиный нос, короткие, аккуратно зачесанные волосы, все еще густые, но уже тронутые сединой.

— Ты в порядке? — спрашивает он.

— Зачем вы притащили меня сюда? — слова с хрипом вырываются из сжатого спазмом горла.

— Я притащил тебя сюда затем, что ты владеешь нужной мне информацией, — откровенно отвечает он. Всем своим видом он выражает учтивость. А я ведь совсем не таким его себе представляла — я ожидала увидеть тирана, который и пытками не побрезгует, чтобы узнать то, что хочет. Тем не менее, передо мной самый обыкновенный мужчина средних лет в деловом костюме.

Я обвожу взглядом комнату и к своему ужасу обнаруживаю, что здесь вообще нет стен, как таковых — нас окружают окна. Гранитный пол устлан затейливыми коврами. Изящная мебель придает помещению вид скорее жилой комнаты, нежели места работы.

— Я не могу… не могу находиться на такой высоте, — говорю я, хватаясь за живот.

— Давайте закроем жалюзи, — отвечает он, подойдя к столу, берёт маленькую черную коробочку и нажимает на несколько кнопок на ней. Окна начинают автоматически затемняться, в то время как свет в комнате становится ярче до тех пор, пока мы не оказываемся в закрытом помещении и я больше не вижу пугающий вид из окна.

Я закрываю глаза и пытаюсь замедлить дыхание. Открыв их через мгновение, я вижу, что мужчина откинулся в кресле напротив меня.

— Меня зовут Мюррей Блэквел, — говорит он и, сцепив руки, подаётся вперёд. Он принимается разглядывать мою звёздочку, при этом глаз у него подёргивается, а зубы то сжимаются, то разжимаются, — А тебя зовут… — он пытается подтолкнуть разговор в нужное русло.

— Джуно, — подхватываю я и делаю еще один глоток воды. Нужно решить, насколько стоит быть разговорчивой. Он держится весьма любезно, но чем больше я за ним наблюдаю, тем чаще ловлю в его взгляде какую-то… холодность, что совсем не вяжется с внешней обходительностью. Он, подобно змее, спокойный, но ядовитый.

Сдается мне, что он опасен, и доверять ему не стоит. Тем не менее, я расскажу ему ровно столько, сколько нужно, чтобы понять его намерения.

— Джуно… — он словно задает вопрос, и ждет ответа.