После Куликовской битвы. Очерки истории Окско-Донского региона в последней четверти XIV – первой четверти XVI вв.

Мы можем с определенной долей вероятности предположить, что «Романцево с уездом» в районе р. Перехваль, часть прежнего «рязанского наследства» на правобережье Верхнего Дона, было возвращено Рязани в первую очередь по внешнеполитическим и оборонительным мотивам. Совместная защита московским и рязанским князьями своих верхнедонских владений, декларируемая в докончании 1483 г. общим «ведением» Мечи, приобретала в связи с соседством рязанского Романцева и московского Ельца как символический, так и сугубо практический смысл. Менее чем четыре десятилетия спустя оборона Окско-Донского региона вышла на качественно иной уровень со строительством в первой четверти XVI в. крепости Тула.

То, что «Тула в истории XV в. практически не упоминается» по причине «отдаленности от всех важнейших событий»[758] неверно. Первое упоминание «места Тулы» относится, как помним, еще к 1381 г., что было актом признания стратегической значимости региона уже в эпоху Куликовской битвы. В то же время оценить это значение достаточно непросто в силу скудости сохранившихся источников. Вплоть до появления писцовых описаний города и уезда, разнообразного актового материала, а это, так или иначе, только вторая половина XVI в., в нашем распоряжении имеются только два типа или две группы письменных источников для изучения прошлого Тулы и Тульского края. Первая – великокняжеские договоры – докончания, вторая – летописи, причем и та, и другая появляются не параллельно, а в хронологической последовательности.

Все, что мы знаем о древнейшем прошлом «места Тула», извлекается почти исключительно из великокняжеских докончаний, договоров последней четверти XIV – первой половины XV вв. великих князей рязанских с четырьмя московскими и одним литовским суверенами. В летописях же топоним появляется много позже, почти синхронно исчезновению из русского канцелярского обихода княжеских договорных грамот, в первом десятилетии XVI в., причем сразу с определением, «град на Туле» (здесь и далее разрядка моя. – А. Л.), не оставляющим сомнения, о чем собственно идет речь.

Таким образом, «Тула» последней четверти XIV – первой половины XV вв. – это «Тула» великокняжеских договоров, Тула же 1-й половины XVI в. – летописная Тула[759]. И, повторимся, первое упоминание топонима «Тула» относится к последней четверти XIV в. и прямым образом связано с Куликовской битвой, точнее с политическими последствиями сражения на Дону 8 сентября 1380 г. (подробнее см. главу 1 настоящего издания). Сухопутный путь, как известно, шел вдоль правого берега Дона, и «место Тула» на нем занимало ключевое положение на пути к Оке, что в итоге и предопределило строительство здесь позднее, в 1-й четверти XVI в., самой южной каменной крепости Российского государства[760].

Стратегическую важность среднего течения р. Упы прекрасно осознавали не только в XIV в., однако наиболее удачное объяснение огромной значимости региона для обороны южных рубежей Российского государства было сформулировано много позднее летописцем эпохи Ивана Грозного. В 1566 г. русская армия, «по вестем» о готовящемся набеге из Крыма, выдвинулась за Оку, получив приказ «идти на Тулу и…на Поле дожидатися царя (крымского хана. – А. Л.)». «А потому государь приговорил с Тулы вышедчи на Поле ждать, – подчеркивал анонимный летописец XVI в., отмечая стратегическую уникальность местоположения Тулы, – на которую царь Крымскои украину не пойдет, на Резань, или на Одуев, и в Козелескъ и царю и великоу князю ко всем местом (от Тулы. – А. Л.) поспети лзя, докуда ни придетъ (крымский хан. – А. Л.) на украину»[761].

Авторы, считавшие Тулу договора 1381 г. ордынской, а позднее «нейтральной», не обратили внимание на то, что топоним присутствует во всех трех последующих московско-рязанских договорах, 1402, 1434 и 1447 гг. причем, что крайне важно, как владение уже не московских, а рязанских князей[762]. Судя по всему, как помним, «Тула» вернулась Рязани в результате четырехлетнего московско-рязанского «нелюбья», начавшегося синхронно нападению на Русь орды хана Тохтамыша в 1382 г. и завершившееся в конце 1385 г. примирением Дмитрия Ивановича Московского и Олега Ивановича Рязанского. Во всяком случае, уже в 1390 г. Олег Иванович распоряжался землями «в речьке Штьске» т. е. по р. Шат, правому притоку Упы в ее среднем течении, вблизи современной Тулы, где «придал» рязанскому епископу «очину свою», некий «Приный»[763].

Если высказанные выше предположения верны, то в течение пяти лет, между 1381 и 1385 гг., рязанской «Тулой» по договору между великими князьями Дмитрием Ивановичем и Олегом Ивановичем владела Москва, а между 50-ми годами XIV в. и 1381 г. и после 1385 г. – Рязань.