После майдана. Записки президента. 2005-2006

Конечно, главный порок «олигополии» (и парламента в целом, и того или иного депутата в отдельности, и той или иной группы депутатов) один и очевиден: они преследуют свои бизнес-интересы, думают не о стране, а о своей прибыли. Конечно, можно и нужно говорить и даже кричать, что они злоупотребляют мандатами, которые народ выдал им совсем для другого: вот, мол, какие они нехорошие, непорядочные, своекорыстные люди! Беда только в том, что на доказательство этой легко доказуемой вещи уходят все силы, весь запал. Вот и не остается ресурса для того, чтобы сказать все-таки и о другом - о функции самозащиты и самоорганизации предпринимательства.

Через несколько лет я, как сразу же сказали мои критики, сделал поворот на 180 градусов. Предложил политическую реформу, с тем чтобы Украина стала парламентско-президентской республикой. Какова философия этого поворота? Вспомним основной, самый для меня важный, пункт. Я давно хотел, чтобы у президента было право роспуска парламента. Для чего? Чтобы повысить ответственность парламента. Ну что ж. Я попытался усилить ответственность парламента тем, что ему придется назначать правительство, вырабатывать для него политику и программу действий со всеми вытекающими отсюда последствиями. Это гораздо большая ответственность. Это принципиально иная ответственность. И принципиально иные полномочия. И новые возможности. Это уже не президентско-парламентская, а парламентско-президентская форма правления. И уж тут вам не уклониться от принятия системы, которая будет предусматривать возможность вашего роспуска - как повсюду в цивилизованном мире.

6 мая

Газеты пишут, что Депардье поехал в Крым осматривать (вместе с Ющенко) виноградники. В прошлом году я его принимал, состоялась живая, интересная беседа. У меня есть его подарочное вино. Он рвался в Крым, хотел сначала посмотреть, прислать своих специалистов. Потом заявил в интервью западным газетам, что приобретет в Крыму виноградники, будет делать вино «в одной из неожиданных восточноевропейских стран». Он не может этого сделать, потому что земля у нас все еще не продается (в том числе и благодаря «Нашей Украине»), тем более - иностранцам. Потом он встречался с Ющенко, уже президентом, и тот, как говорят, что-то ему пообещал. О будущей картине «Тарас Бульба», где собирается играть главную роль, Депардье говорит, что это будет выглядеть как блокбастер. Некоторые мои друзья говорят, что меньше всего он думает о Тарасе Бульбе. Подозревают, что все его мысли - о том, как бы «в гриме Тараса» подобраться к нашим виноградникам. Мне в это не верится. Наши виноградники не могут быть такими лакомыми для француза, знающего в этом толк.

7 мая

О взрывах на армейских складах в Хмельницкой области (6 мая) министр обороны Анатолий Гриценко заявляет, что это, вероятно, была диверсия. Так он истолковывает тот факт, что прошлогодняя катастрофа под Мелитополем произошла в этот же день. «Я не исключаю того,- говорит он, - что это не простая случайность. Есть ряд обстоятельств, которые заставляют меня так думать. Во-первых, день в день - годовщина прошлогодней трагедии в Новобогдановке. Во-вторых, согласно докладу командира арсенала, в этом хранилище, где хранилось около тысячи тонн боеприпасов, не выполнялись никакие работы по утилизации. Также в течение года туда не ввозили и оттуда не вывозили ничего. Там, в хранилище, вообще нет электроэнергии, что исключает возможность коротких замыканий. К тому же погода сегодня не настолько жаркая, что могла бы спровоцировать пожар».

Малоубедительно. Даже совсем неубедительно. Многое элементарно проверяется. Дайте себе какое-то разумное время для этого, потом делайте заявления. Зачем высказывать предположение, основанное на столь зыбкой почве? Нельзя в наше время так легко бросаться словами «диверсия», «террористический акт». Какая-то бездумность. Мне казалось, что Гриценко более-менее серьезный человек. Может быть, так оно и есть, а тут сказывается «послереволюционная» эйфория. Она как бы требует от всех министров, других представителей власти не сходить с экрана и говорить, говорить, говорить… О том, например, нужен ли и Украине, и России Черноморский флот с военной точки зрения, или это, мол, больше политическое решение.