После Марко Поло. Путешествия западных чужеземцев в страны трех Индий

Поправка Ришара наводит на некоторые размышления. Прежде всего она свидетельствует, что понятие “христианский мир в целом”, которое Ришару представляется аксиомой, есть чистейшая фикция. Это христианское сообщество было скорпионьим садком, в котором кипели далеко не евангельские страсти. Не говоря уже о папско-гогенштауфенской распре, которая ввергла Италию в величайшую смуту, накалу этих страстей способствовали генуззско-венецианское соперничество, усобицы в “Святой земле”, где духовные и светские феодалы, враждуя друг с другом, пылали общей ненавистью к союзнику Хулагу Боэмунду VI Антиохийскому, и ряд иных крупных и мелких склок. Венеция тайно поддерживала главного врага христианства египетского султана Бейбарса[49], ей по душе был союз Египта и Золотой орды, хотя на Лидо прекрасно понимали, что усиление Египта влечет за собой гибель последних плацдармов франков в Сирии и Палестине. Генуэзцы несомненно были заинтересованы в укреплении связей с монголами Ирана, но их совершенно не беспокоили судьбы Акки, “христианской” гавани, в которой угнездились венецианцы; генуэзцы подвергли Акку блокаде в 60-х годах XIII в. Да и с Бейбарсом и Берке они не порывали связей, и в 1263 г. при их содействии Михаил Палеолог пропустил египетские корабли в Черное море; а благодаря этому вывоз рабов из гаваней Золотой орды в Александрию намного возрос к вящей выгоде генуэзских посредников. Тем не менее в 1264 г. наметился явный сдвиг в дипломатических отношениях между европейским Западом и монголами Ирана. С этого времени сперва сравнительно редко, а затем все чаще и чаще Рим, Париж и Лондон обмениваются посольствами с Тебризом. Папа Климент IV в августе 1267 г. направил иль-хану Абаге крайне любезное письмо[50]. Пока Абага готовил не менее любезный ответ, неуемный султан Бейбарс стягивал к Дамаску и Алеппо войска. Весной 1268 г. он вторгся во франкскую Сирию. 18 мая 1268 г. пала Антиохия, египтяне прошли затем на север и перерезали пути из Киликийской Армении к Мосулу и Багдаду. С большим трудом будущий автор проекта экономической изоляции Египта, приор Провинции Святой земли францисканского ордена, Фиденцио из Падуи заключил с султаном перемирие. “Не слезая много дней с коня” и все время сопровождая Бейбарса, Фиденцио добился, кроме того, кое-каких привилегий для францисканского ордена, спустя четыре года подтвержденных особыми султанскими фирманами[51]. Антиохийская катастрофа, в которой более всего повинны были генуэзцы и венецианцы, обратившие франк-скую Сирию в арену своих усобиц и распрей, в одинаковой степени испугала и папу и иль-хана Абагу. Очень возможно, что Рим сумел бы в 1268 г. договориться с Тебризом, но в октябре Климент IV умер, а новый папа выбран был только через три года. Все это время в Риме и настолько заняты дележом сицилийского королевства (как раз в 1268 г. папе с помощью брата Людовика IX Карла Анжуйского удалось окончательно расправиться с наследниками Фридриха II Гогенштауфена), что восточные дела отошли на второй план. “Христианский мир в целом” по-прежнему являл картину полного разброда. Не способствовал его сплочению восьмой и последний крестовый поход, предпринятый Людовиком IX в 1270 г. Король-крестоносец, с трудом собрав войско (значительная часть его состояла из наемников, готовых за хорошую мзду отправиться хоть на край света), пошел на Тунис. Затея эта успехом не увенчалась, сам Людовик IX умер от чумы на мусульманской земле. После этого похода крестоносная идея была подорвана окончательно. В одном только сходились интересы Рима, Генуи, Венеции и крупных западноевропейских держав: все они желали расширить сферу торгового проникновения на Востоке. А из Тебриза великие транзитные пути вели в страны “тонких специй”, и рано или поздно с Тебризом надо было установить деловые контакты.

Транзитные пути в Индию. После захвата Ирака монголами сложилась четкая система транзитной торговли пряностями. Можно проследить основные направления, по которым потоки индийских и “заиндийских” (цейлонских, суматранско-яванско-молуккских, индокитайских и китайских) товаров шли от гаваней Малабара, Гуджарата и Коромандельского берега в гавани восточного Средиземноморья. Существовали три магистрали транзитной торговли: индо-египетская, индо-багдадская и индо-иранская.

Индо-египетская магистраль была морской дорогой. Из гаваней Индии индийские и египетские корабли шли к берегам Омана и Хадрамаута, заходили в Аден, где принимали на борт аравийские товары, и далее следовали к порту Айдаб на западном берегу Красного моря. Здесь товары перегружали на верблюдов, и эти корабли пустыни доставляли восточные пряности и некоторые “грубые специи” в гавань Кус на Ниле, откуда снова по воде их сплавляли в Александрию и Дамиетту. Венецианский патриций Марино Сануто Старший в своем проекте отвоевания “Святой земли”, составленном в 1306—1307 гг. и врученном в 1321 г. папе Иоанну XXII, отмечал, что через Египет на Запад идет большая часть пряностей и иных товаров[52].