После нас - хоть потом

Павлик с Сашком, присевши на корточки у километрового столба, уже колдовали вовсю и делали вид, якобы ничего не слышат. Компьютер типа ноутбук с раскинутой периферией стоял рядом - прямо на обочине.

В данной ситуации подполковнику оставалось терпеливо, не перебивая, выслушать все грязные обвинения в свой адрес, после чего спокойно, как ни в чем не бывало приступить к беседе. Рассеянно прищурясь, Николай оглядел окрестности. Кругом цвел татарник - жестокое наследие трехсотлетнего ига… В сверкающем пруду, звонко матерясь, плескалась счастливая, коричневая от загара детвора.

- Я б усих этих православных коммуняк, - с ненавистью скрипела свидетельница, - из поганого ружья! Рясу напялит: мужик - не мужик…

Что ж, сменила объект ругани - и на том спасибо… Но ждать, пока она выдохнется и замолчит, было бы по меньшей мере наивно. Ладно, попробуем вклиниться…

- Я бы все-таки четвертовал, - мягко заметил Николай.

Свидетельница осеклась (впервые) и с подозрением въелась глазами в Выверзнева: издевается или как? Однако выражение лица подполковника было безупречно вежливым.

- А почему вы так сразу поняли, что наследил кто-то из Лыцка?.. - воспользовавшись паузой, задумчиво спросил он.

В ответ из проворных уст знахарки вновь посыпались тяжкие оскорбления, но уже в связи с тем, что кто-то усомнился в ее квалификации. Чего там понимать-то?.. Вот такенный клок ауры кумачовой по ветру треплется, чего тут понимать?.. Вы глаза-то, глаза разуйте, сыщики хреновы!.. Там на ауре этой только что креста шестиконечного не хватает да серпа с молотом!..

Сдержанно поблагодарив свидетельницу и не обращая уже внимания на летящие ему вослед язвительные словеса, Николай подошел к ребятам.

- Африкан?.. - хмуро спросил он.

- Африкан!.. - отрапортовал Павлик, но вид у него при этом был какой-то слегка озадаченный.

- А что не так?..

- Дальше он почему-то разувшись пошел… - понизив голос до шепота, сообщил Павлик. - Вот…

Николай взглянул. Косолапые следы, оттиснутые на пыльной обочине, были настолько четки, что фиксировались даже глазом простого избирателя. Действительно странно… До двадцать пятого километра - в ботинках, а дальше - босиком…

Подполковник Выверзнев извлек из кармана трубку сотового телефона.

- Толь Толич?.. Все верно - Африкан… Направляется в столицу… На двадцать пятом километре разулся - прямо под столбом. Видимо, движется в прежнем направлении, но босой… Кажется, генерал Лютый не на шутку перепугался.

- Босой? - как-то странно привизгнув, переспросил он и вдруг замолчал секунды на три. - Погоди, сейчас перезвоню.

Последняя фраза прозвучала несколько сдавленно.

- Между прочим, - не поднимая головы от монитора, тихо и задумчиво молвил Сашок, - в старой доброй Англии ведьмы, чтобы вызвать ураган, разувались и снимали чулки…

- Ну, во-первых, у нас не Англия, - не совсем уверенно возразил Павлик и вопросительно посмотрел на Выверзнева. - У нас в таких случаях кое-что другое снимают. И потом… - Он снова обернулся к Сашку. - С чего бы это вдруг стал тебе протопарторг наши колдовские приемчики применять?..

- Или, скажем, домового с собой таскать повсюду… - в тон ему отозвался Сашок.

Павлик хмыкнул - и тревожно задумался. Подполковник Выверзнев поигрывал телефонной трубкой, словно прикидывая, куда бы ее, ко всем чертям, зашвырнуть. Скандалистка знахарка с надменно выпрямленной спиной удалялась по ближней обочине. Судя по тощему рюкзачку, папоротника она сегодня набрала немного…

Поведение Африкана наводило оторопь. Немотивированный переход государственной границы, загадочная связь с домовым, теперь вот этот странный трюк с обувью… Хотя… Может, тут-то как раз все просто… Набил мозоль, разулся…

Наконец ожил, застрекотал сотовый телефон, и Николай поднес трубку к уху.

- Ты там один? - озабоченно спросил шеф.

- С ребятами…

Толь Толич крякнул.

- Значит, так… - процедил он. - Я сейчас говорил с Президентом… Установка такова: любой ценой! Слышишь? Любой ценой не допустить, чтобы Африкан вошел в столицу…

- Да он уже там наверняка, - спокойно сказал Николай.

Генерал онемел.

- Ну, сам прикинь, Толь Толич… - с мягкой укоризной продолжал подполковник Выверзнев. - В шесть утра он творит чудо с гирей… В восемь он уже на двадцать пятом километре. А сейчас - пятнадцать минут второго. Вот и считай…

Трубка молчала. Такое впечатление, что генерал Лютый решил дезертировать в обморок. Юный Сашок, округлив глаза, отчаянно тряс румяными щеками и указывал на компьютер.

- В девять… - беззвучно артикулировал он. - В девять, а не в восемь… Даже в полдесятого… Николай поморщился - и Сашок с несчастным видом развел руками.

- Ладно… доложу… - отозвалась наконец трубка вялым голосом смертельно больного.

Подполковник отправил переговорное устройство в карман и, утомленно приспустив веки, повернулся к Сашку.

- Чего орешь? - холодно осведомился он. - В восемь, в полдесятого… Перехватить его мы так и так не успеваем.

- Да, но тогда… - Сашок растерялся окончательно. - Какая разница?