После Нуля (СИ)

- Идём в центр. Находим полковника и убиваем его. Попутно режем всех, кто одет в военную форму или тех, на чей шее увидим защитный амулет. - поделился я своим планом.

Свежая травка поглядывала из-под неубранной, прошлогодней листвы. Вместе с распускающейся листвой деревьев, она уже разбавила ту серость, в которую Обнуление окрасило этот город. Все эти весенние метаморфозы, несли для людей жизнь. Но не для меня. Я, тот, кого совсем недавно, эти цвета Нового мира, словно введя в транс, заставляли радоваться трагедии Мира, сейчас ненавидел всё, что окружало меня. Я ненавидел эти чудовищные, мрачные дома, грязные улицы, облезлые от краски машины, которые в одночасье, лишившись хозяев, были брошены вдоль обочин. Я ненавидел людей, которые попадались нам на пути, но больше всего, я ненавидел себя. Везде, куда бы я ни пришёл, я оставлял за собой горе и смерть. И даже сейчас, когда я осознал это, всё равно продолжал идти туда, где я вновь буду убивать. Вновь поливать человеческую кровь, оставляя за собой трупы. Сегодня, моей Костлявой подруге, вновь придётся задержаться на работе сверхурочно, и разгребать за мной тот хаос, что я оставлю после себя.

Видимо в тот раз, когда я выкрикивал слова угроз, в адрес тех, кто посмеет притронуться к телу Острого, местные всё-таки меня слышали. Его вонючий труп, покрытый живым ковром мух, лежал на том самом месте, куда он упал с балкона.

- Острый. - сказал я Юрке, показывая на кусок тухлого мяса, который раньше был нашим другом.

Кривой с отвращением посмотрел в ту сторону, где ползая, друг по другу, периодически взлетая, полчища насекомых поедали протухшую мертвечину, но так ничего мне не ответил.

***

- Кто-нибудь знает, какой сегодня день? - спросил Юрка, обращаясь ко всем сразу.

- Хуй знает, но если я правильно считаю, то суббота. - ответил Валерка, третий из компании Факела. Высокий, жилистый парень, на вид, лет тридцати. - Двадцать седьмое апреля. А что?

- Ты вперёд посмотри. - пояснил Кривой, указывая на толпу народа, которая шумно гомонила, заполнив собой всё пространство перед рынком.

- Что-то много покупателей сегодня на рынке. – выдал Факел, смотря на толпу людей.

- По-ходу полковник свои точки закрыл, вот все сюда и перебрались. – предположил Кривой.

- Пробирайтесь через толпу. - приказал я парням. - Объясню всё рыночной страже и догоню вас.

Идти через это сборище людей, было легко. Толпа, глядя на меня, просто расступалась в сторону. Я не знаю, что именно заставляло их уступать мне дорогу: моя подранная, окровавленная одежда или та аура ненависти и злобы, которая, словно материализовавшись, превратилась в таран, распихивая передо мной людей, но до ворот рынка я дошёл быстро и беспрепятственно.

- Привет мужики. - обратился я к страже.

- Привет. - безразлично ответил один из кавказцев. - Что хотел?

- Моё имя Кузнец. - представился я. - Передай Мураду, что совсем скоро полковник и все его люди умрут. Если он хочет помочь, то пусть выдвигается прямо сейчас в центр.

Стражник узнал моё имя. Глаза его выразили удивление и заинтересованность в моих словах, поэтому он попытался остановить меня.

- Идём к Мураду, брат, поговорим там. - гостеприимно предложил он.

- Мне некогда. - поворачиваясь, бросил я в ответ.

Он пытался сказать мне что-то, но я ничего не разобрал, да и совсем не старался этого делать. Десятки, а может и сотни голосов людей, которые образовали собой толпу, слившись в один, заглушил его слова.

Чья-то маленькая, шустрая рука, попыталась незаметно всунуться в мою мошну. Я резко повернулся, хватая воришку за руку. Молодой, даже юный, худощавый парнишка, выкрикивая в мой адрес слова проклятья, пытался вырваться из моего захвата.

- Отпусти, гандон! Отпусти! - кричал он. - Отпусти или тебе пиздец будет!

- Сегодня пролилось много крови. - спокойно сказал ему я. - Но будет ещё больше, и если ты не хочешь пополнить ряды мёртвых, то извинись.

- Иди нахуй! - ответил он отказом. - Помогите! Насилуют!

Никто не реагировал на его крики, никто не торопился ему помочь. Даже наоборот, толпа старалась как можно дальше отойти от нас, словно от смертельной заразы. Я достал меч и уже занёс его для удара, собираясь отсечь его руку, но меня остановил незнакомый мне голос. Человек, что обращался ко мне, вышел из толпы, и словно говоря о своём неразумном сыне, вежливо попросил пощадить его.

- Не губи мальчонку. - попросил он. - Он молодой и глупый, ему жить да жить, а если ты покалечишь его, он же не выживет. Прости его.

Пожилой, бородатый, полностью седой мужчина, скорее даже старик, смотрел на меня ясными голубыми глазами, излучающими добро. Он подошёл ко мне, и протянул мне руку.

- Прости его. - снова попросил он.

- Пусть извиниться. - ответил ему я.

- Он глуп, поэтому и наговорил тебе грубых слов. Если хочешь, давай я извиняюсь перед тобой. А если тебе нужна кровь - то отсеки мою руку. - предложил старик.

- Он, по-твоему, глупый, а ты значит, давая, за него свою руку на отсечение - мудрый? - спросил я его, почему-то забыв о том, что нужно торопиться.