После перелома

Я стоял у прикрепленной к стене схемы с изображенным на ней решением на операцию.

— По указанию Ставки наш фронт наносит главный удар на Ригу из района западнее Мадоны, — докладывал я. — Командующий фронтом решил прорыв обороны противника произвести на двух удаленных один от другого на 25 километров участках — северо-восточнее и юго-восточнее Эргли. На правом 10-километровом участке — в стыке армий Казакова и Свиридова — силами шести стрелковых дивизий, из них четыре от гвардейской армии; на левом 8-километровом участке — в стыке армий Юшкевича и Короткова — силами пяти стрелковых дивизий. Ближайшая задача войск фронта — выход на рубеж Нитауре, Мадлиена, Скривери... На часовую артподготовку и поддержку наступления войск на участках прорыва выделить от 150 до 200 стволов на каждый километр фронта...

— Стволов много, снарядов мало, — сказал генерал В. П. Свиридов, в прошлом артиллерист.

— Воздушная армия, — продолжал я, повернувшись к генерал-полковнику авиации Н. Ф. Науменко, — перебазируется к началу операции на подготавливаемые полевые аэродромы ближе к фронту и вместе с артиллерией будет обеспечивать прорыв и наступление войск на основных направлениях... Армейские станции снабжения с головными армейскими складами в недельный срок переместить на восстановленный участок железной дороги Резекне — Крустпилс...

После моего доклада генерал А. И. Еременко детализировал задачи армиям, указал, сколько и каких снарядов будет отпущено каждой армии. Он, как, впрочем, и другие командующие фронтами, распределял боеприпасы лично. Затем был объявлен перерыв, который, как обычно, был оживленным.

— Тебе можно наступать, — громко говорил В. А. Юшкевич М. И. Казакову, видимо надеясь, что его услышит командующий. — Пополнения и снарядов ты получил больше всех, да и авиация будет действовать главным образом в твоих интересах.

— Зато за тобой стоит танковый корпус, будет развивать успех армии, — парировал Михаил Ильич.

В конце заседания А. И. Еременко указал командармам:

— Войска, предназначенные для наступления на главном направлении, в первую очередь стрелковые дивизии, намеченные для прорыва обороны противника, вывести во второй эшелон для укомплектования и обучения.

Эта мера вызывалась главным образом тем обстоятельством, что прибывшее пополнение в подавляющем большинстве не имело достаточной военной подготовки. На обучение прибывающих людей и их сколачивание в составе подразделений потребовалось некоторое время.

Чтобы показать, как проводить обучение войск наступательным действиям, 3 сентября поблизости от Мадоны с одним из полков было проведено показное учение. Руководил им генерал А. И. Еременко. На учении присутствовали командармы, командиры корпусов и дивизий.

Отрабатывался прорыв обороны противника и бой в глубине. Для этого была специально создана оборонительная полоса с траншеями и заграждениями по немецкому образцу и подобию.

Картина этого учения отлично сохранилась в моей памяти. День как по заказу выдался теплый, солнечный. Дул слабый ветерок. Он медленно нес на «противника» поднятую стену дымовой завесы. Местность для наступления была слабо пересеченная, полуоткрытая. Кое-где островки кустов или молодых, преимущественно хвойных, деревьев. Вот обозначен конец артподготовки, пролетели с ревом самолеты, и по особому сигналу с криком «ура» батальон поднялся в атаку. К пехоте подошли и атакуют вместе с ней танки.

Но генерал армии А. И. Еременко дает отбой. Собираются командиры атакующих подразделений.

— Разве так идут в атаку? — возмущенно упрекает их командующий. — Так ведут солдат в баню, а не в атаку. И танки опоздали. Вы пехоту будете поддерживать или она вас? — обращается Андрей Иванович к танкистам.

Несколько раз повторяется атака, а затем отрабатывается бой в глубине обороны противника. И опять батальоны возвращаются на исходное положение.

— Надо научить подразделения искусству наступать почти вплотную за огневым валом, — пояснял А. И. Еременко. — А у вас, — обратился он к одному из ротных, — солдаты боятся своих танков. Вместо того чтобы показать танкистам, где лучше пройти через траншею, нацелить их, они забились на дно окопа и пережидали, когда пройдут танки. Надо приучить солдат, — продолжал Еременко, — к совместным действиям с танками, нужно сажать их на броню во время наступления.

Через два дня на этом же поле показательные учения для своих подчиненных провел М. И. Казаков, ставший к этому времени генерал-полковником.

Мы готовились к наступлению, строжайше соблюдая меры оперативной маскировки. Перегруппировка войск проводилась только по ночам. Режим артиллерийского огня и работы радиостанций, а также полетов авиации оставался таким же, как и прежде.

Одной из важных задач штаба фронта при подготовке к операции было уточнение до деталей оборонительного рубежа противника, особенно на участках, намеченных для прорыва. Силовой разведкой, захватом пленных надо было установить, какие части противника и в каких районах обороняются, какие и где имеются заграждения перед передним краем, число траншей в первой позиции и т. д.